Мир на продажу
Шрифт:
– Ах ты, фашист!
– рассердился охранник и демонстративно положил руку на электрошокер, висевший в него на поясе.
– Я сейчас полицию вызову, и тебя за такие слова...
Плохо, что не удаётся проникнуть в клуб под видом посетителя. И другое плохо - пистолет оставил в сейфе. Было бы здорово сунуть под нос этого цербера ствол, сразу бы уважения прибавилось. Но оружие я оставил, чтобы не засветиться случайно на сектантском сборище. Поэтому сейчас совать под нос бдительного стража пришлось "корочки".
– Пропускай, интернационалист!
Охранник, сбитый с толку обилием силовых структур в нашем мире, имеющих право проверить документы, стушевался. Понятно, у него, как у большинства работников клуба, не имелось ни регистрации, ни гражданства. Это на его синей физиономии написано.
– Я должен доложить начальнику охраны, - пролепетал он.
– Чихал я на твоего начальника! Давай пропускай, пока я ребят с автоматами не позвал!
Смеж испуганно посторонился и сел за стол; я успел заметить, как он коленом нажал кнопку под столом.
Кабинет Махамета находился на третьем этаже в южном крыле здания. Пока я вспоминал, как туда пройти по лабиринтам дворца развлечений и похоти, ко мне подбежал другой смеж. Судя по многочисленным нашлёпкам на его чёрной форме - начальник охраны. Смежи очень любят украшать себя всякими регалиями; у этого их виднелось столько, что формы не видать.
– Мне нужен хозяин заведения, Махамет Батькович, - заявил я, не дав открыть ему рот.
– А... хозяин в настоящий момент отсутствует, - не глядя мне в глаза заюлил начальник охраны.
Что значит слаборазвитый мир. В искусстве вранья смежи явно не сильны: за версту видно, что брешет.
– Тебе в детстве мама не говорила, что врать нехорошо? Давай проводи!
Смеж угрюмо поплёлся передо мной. Иногда он пытался увести меня в другую сторону, но я подталкивал его в спину в нужном направлении. Мы прошли через лабиринты залов, и нас сопровождали девичьи визги, вопли и мелькание обнажённых тел. Светка, если бы узнала, где я провожу вечер, точно бы на развод подала.
Постучавшись, начальник охраны отворил роскошную дверь в хозяйский кабинет и, по-швейцарски склонившись, пропустил меня вперёд. Двери у Махаметова кабинета обычные, не тающие в воздухе - экономный у притона хозяин, бережливый.
Войдя, я немедленно упёрся взглядом в огромный накрытый стол. Во главе стола дымилось блюдо с баскердой - месивом из разных сортов мяса, приправленных острыми специями. Рядом с блюдом высилась стопка лепёшек. По другую сторону от блюда стоял серебряный поднос с разнообразной зеленью и несколько кувшинов с розовым молодым вином. Аппетитный запах мяса напомнил мне, что я сегодня не обедал, а время уже позднее.
Махамет, увидев меня, подскочил как мячик и бросился мне навстречу с распростёртыми объятиями.
– Дорогой Василий Александрович!
– замедоточил он с сильным акцентом.
– Давно тебя не видел! Хорошо, что зашёл! Не забываешь старого Махамета. Присаживайся, дорогой, будем баскерду кушать, вино пить!..
Здорово
– Ждал меня, что ли, Маха?
– спросил я, ответно улыбаясь и стараясь уклониться от объятий.
Хозяин притона сиял, как начищенная медяшка.
– У нас принято, чтобы для дорогих друзей всегда был накрыт стол!
– щерился он.
– Ты голодный, Вася-чжан? Настоящий мужчина всегда голоден. Доброе мясо, доброе вино, что ещё нужно настоящему воину!
Языком мелет не хуже дилаперов! Мне быстро надоел поток сладких речей:
– Я по делу, Махамет-чжан!
– У всех у нас дела, у всех заботы! Можно старым друзьям забыть о них хоть ненадолго? Кушай, дорогой, пока не остыло! Девочек позвать? У нас новенькая, Зухиля. Танцует так, что мужчины в обморок падают! Как ты любишь говорить, красна изба пирогами, а девица - ногами...
– Давай сначала о деле поговорим, а потом уж Зухиля с баскердой, - предложил я свой вариант.
Махамет моментально сник, вздохнул и указал мне на кресло.
– Расскажи-ка мне по старой дружбе, где ты берёшь замечательные топорики-ипостасники?
– спросил я вежливо.
Жёлтые сияющие глаза хозяина стали оранжевыми и тревожными:
– Вао, какие топорики, дорогой?
– заюлил он.
– Ошибся, дорогой! С кем не бывает!
– Всякое бывает, - согласился я.
– Бывает и монашка рожает... Плохие топорики, Маха! Законы природы нарушают твои топорики! Ты уже один раз попадался мне с онтроникой. Опять за старое взялся?
Махамет усердно имитировал законопослушного гражданина:
– Дорогой, зачем мне нарушать? Зачем мне онтроника-шмантроника? Я людей развлекаю, я людям радость дарю!..
– Я тоже радость дарю некоторым людям, - нехорошо улыбнулся я, - когда помогаю срок скостить. Хочешь, и тебе помогу, как в прошлый раз? Скажи мне на ушко без протокола, у кого топорики покупаешь, а я подумаю, как тебе помочь в этой жизни.
– Что ты на меня напал? Какие топорики?
– Один из них ты час назад одному нехорошему человеку сплавил. Привести сюда человечка?
Из тени неожиданно вышли два здоровенных смежа. Они подошли к Махамету и встали у него по бокам. Я рассмеялся:
– Ух ты! Напугать решил? А хочешь, Маха, я тебя огорчу? Ваш гадюшник окружён, на крыше соседнего дома снайперы. Если я не выйду через час, приказано открывать огонь без предупреждения. Без разницы, возьмёшь ты меня в заложники или нет.
Махамет молча поднялся и выглянул в окно; два телохранителя последовали за ним как тени.
– Проверить хочешь, вру я или нет?
– поинтересовался я.
– Ну, рискни, проверь, воин. Хотя какой из тебя воин, торгаш! Как у нас в народе говорят: стать быком вымя не позволит.