Мир охоты и крови
Шрифт:
– О боги, – выдавил он, растерянно оглядываясь по сторонам, будто опомнился. – О боги, боги, боги… Зачем я все это сломал?.. Боги, Шерая! – Он впился в ее плечи, придвинувшись ближе, и уставился на нее глазами, полными слез. – Прости меня, прости! Я не хотел, правда… Не понимаю, как я…
Гилберт не менее сильно страдал из-за стыда практически за каждое свое действие. Этого чувства не было, когда он жил в Сигриде – оно появилось уже во Втором мире, когда он методом проб и ошибок заново строил свою жизнь, заслуживал доверие коалиции и пытался привести мысли в порядок. Гилберт умел казаться уверенным, но только самые внимательные
– Все хорошо, не переживай. – Шерая без возражений притянула юношу к себе и крепко обняла. – Мы все исправим.
– Там были книги…
– Купим новые.
– Но мне их подарила ты, – дрожащим голосом возразил Гилберт.
– Подарю еще раз.
– И посуда… там же был радданский фарфор…
– Его у нас полно.
– И я разбил стул…
– Не ты его разбил, а он оказался слишком хлипким.
Шерая медленно гладила его по волосам, аккуратно убирая из них щепки и кусочки штукатурки, запутавшиеся в чернильных локонах. Гилберт уткнулся лицом ей в плечо и тихо всхлипывал, напоминая мальчишку, который когда-то признался ей, что боится спать в темноте. Странно, что об этом он сказал ей, а не Горацию, братьям, сестре или родителям, но Шерая быстро нашла решение – расписала стены его спальни во дворце Ребнезара сигилами, которые складывались в древнюю балладу о храбром воине, и ночью она светилась мягким серебряным светом, разгоняя мрак.
Шерая никогда не смогла бы помочь Гилберту так, как ему помогла бы семья, но старалась изо всех сил. Этот мир мог быть жесток к ней и кому угодно, но только не к Гилберту – и Шерая была готова сделать все от себя зависящее, чтобы защитить его и подарить чувство безопасности.
– Я только уточню, – пробормотал Кит, для чего-то прикрываясь ламинированным листом меню. – Ты знаешь человека, который может помочь?
– Ага, – уверенно отозвался Николас.
– Почему тогда мы сидим в «Тако Белл» и… что? Ждем, пока она уже что-нибудь выберет?! – возмущенно воскликнул Кит, махнув меню в сторону Твайлы.
– Посоветуешь какой-нибудь соус? – невозмутимо уточнила демоница у Николаса.
– Попробуй томатный, он очень вкусный.
– Отлично, спасибо.
Искатель взвыл от отчаяния, но на него сразу же возмущенно уставилась пожилая леди за соседним столиком. Обычно Кит был достаточно вежливым с людьми пожилого возраста, но только не сегодня. И не в ближайшие несколько дней, если уж быть совсем откровенным.
Какой адекватный человек будет чувствовать себя нормально в присутствии демоницы? Это не злая маленькая собачка, которая скорее сама умрет от страха, пока будет тявкать, это демоница – темное создание, сплетенное из хаоса, чистой ярости и ненависти. И эта демоница уже почти пять минут выбирала себе соус к тако.
– Да закажи ты этот чертов соус! – не выдержал Кит, хлопнув ладонями по столу.
– Закрой рот, пока я не выбила тебе зубы! – не осталась в долгу Твайла и спустя всего мгновение елейным голосом продолжила: – Я впервые в таком месте, так что хочу насладиться моментом и хорошо провести время…
Николас
Что самое странное, Кит начинал сомневаться, что Твайла – чудовище.
Она вела себя как человек: говорила, ела, ходила, шутила, спала, завернувшись в одеяло, точно в кокон, и ворчала на Николаса, пытавшегося разбудить ее в шесть утра. Кит и сам был бы недоволен, если бы кто-то попытался разбудить его в шесть утра, и сильно испугался, когда понял недовольство Твайлы.
4
И р в а й н – город в округе Ориндж штата Калифорнии, США.
Кит каждый день против своей воли видел ее клыки и когти, рога (левый целый, правый сломанный) и черные белки глаз с красными зрачками. Он видел сотни, тысячи демонов, но никто из них не визжал от радости, когда уличная кошка подходила к ним и терлась об ноги, никто не стоял под дождем, пока люди пытались найти укрытие, никто не общался с драу так, будто те были давними друзьями. Демоница вела себя так, будто была человеком, но не забывала угрожать отгрызть Киту ухо или сломать руку, если он еще раз скажет, что должен убить ее.
Кит постоянно напоминал себе: он – искатель, а она – темное создание. Ее следует убить до того, как она навредит кому-нибудь, до того, как хаос возьмет верх над разумом, наличие которого Твайла демонстрировала каждый день их безумного поиска.
Николас делал все от себя зависящее, чтобы их не нашли. Иногда Кит пытался передать послание другим искателям, но его телефон Николас отобрал в первый же день и защитил чарами, а драу больше симпатизировали Твайле, чем ему. Кит был готов хоть почтового голубя отправить, но Николас постоянно напоминал, что любая попытка навредить Твайле отразится на всех. Если лишить себя жизни, чтобы убить связанную с собой демоницу, еще казалось искателю приемлемым решением, то сделать то же самое с пониманием, что умрет сальватор, Кит просто не мог.
Он постоянно думал о Пайпер. Что будет, если она узнает об этом? Одобрит ли его действия или решит, что он свихнулся? Кит лишь следовал своему долгу, но вдруг…
– Решено, – твердо заявила Твайла, кладя меню на стол. – Я возьму томатный соус.
– Господи…
– Брось, томатный вкусный!
Кит едва не взвизгнул, когда рядом с ним возникла незнакомая девушка. Николас почему-то расплылся в улыбке, а Твайла положила подбородок на стол и что-то тихо заурчала, как кошка. Незнакомка улыбнулась им и щелкнула пальцами, и прямо перед сальватором появилась свернутая бумага, которую он тут же взял, сказав:
– Ты задержалась.
– Было пару дел, ты уж прости.
– Вот о ком я тебе говорил, – обратился Николас к Киту. – Эрика нам поможет.
Девушка повернулась к искателю и ослепительно улыбнулась, темные глаза вспыхнули лиловым. Кит почувствовал, как внутри все зашевелилось. Перед глазами на несколько мгновений все расплылось в цветные пятна, а затем стало нормальным.
– Приятно познакомиться, – с улыбкой сказала Эрика. – Нико не говорил, что ты такой красавчик.
Твайла громко рассмеялась.