Мир Падшего. Дилогия

Черепанова Елена Владимировна

– Время покажет, кто прав.
– Слегка облегченно высказалась Лика, считая, что все мужчины думают примерно одинаково.
– Интересно, а как вар Брохэн может подать это ректору?

– Кер, скажите, ради бога, зачем вы это сделали? Хоть какое-то рациональное объяснение вашему поступку есть?
– настаивал куратор.

– В целом, конечно. Но, во-первых, у меня преобладает женская логика, и я не всегда понимаю, что делаю, потому, что анализ у меня вполне рациональный и моя логика ему не поддается. Хотя из всего сказанного можно сделать вывод,

что никакой женской логики не существует, в принципе. Но как может не существовать то, что я сама не однократно ощущала. Наверное, мне все же было лень сдавать экзамен по философии. Но чего было больше, лени или женской логики, я не знаю.

Рудольф обхватил голову руками и упал в свое кресло, громко застонав.

Вейс с неодобрением покачал головой: - Скорее всего, было много и того и другого, и логики и лени. А что ты сдавала? Философию? Заметно.

– Храни нас господь от философствующей женской логики.
– Влез в разговор Скола.
– Если ты ее сдала, то не могла бы забыть об этом. А то, философствующая женская логика тяжело воспринимается мужчинами. Голова болит.

– Лечиться надо.
– Доброжелательно посоветовала ему Лика.

– Я против кардинальных методов лечения, - съязвил Скола.
– На всех пластических хирургов не хватит.

– Замолчите!
– Заорал Рудольф.
– Я сейчас умру от ваших разговоров. Мор-Ган, позовите всех из коридора и сядьте на места.
– Парни медленно стянулись в аудиторию, рассаживаясь как обычно. Новенькие теперь спокойно обитали на последних партах, и никто их не трогал. Прошло минуты три.

– Нет, - тихо добавил Рудольф, - не могу, ничего не получается. Кер пойдемте к отцу Роне.

– Зачем, что я сделала?

– Мне и вам совершенно необходимо исповедаться и покаяться.

– Вы что, смеетесь?
– ныла Мышка.
– Не стоит затруднять святого отца. Он еще не вполне отошел от моей последней просьбы по поводу поста. Вы его хотите довести?

– Пошли!
– Рудольф сдернул Хейлин с парты, и потянул за собой. Странная парочка выдвинулась в коридор. На минуту в группе воцарилась тишина, а потом все, за исключением новеньких, начали активно обсуждать происходящие события. Однокурсники разбились на две неравные группы: кланы и гнезда. Шон долго отмалчивался, но потом грустно сказал: - Если у декана и куратора информации в избытке, то у нас с точностью до наоборот. Может, хватит выдумывать глупости, дождемся Хейлин и прямо спросим, что она опять натворила.
– Со своим мнением ему пришлось остаться в полном меньшинстве, называемом одиночество.

Кер, висела на руке куратора, активно пытаясь замедлить свое движение в кабинет его заместителя по воспитательной работе. Действительно, зачем лишний раз напрягать святого отца? Это не очень помогало. Для тормоза Лика одной рукой зацепилась за перила лестницы. За попытками отодрать ее от перил парочку застал Шлоз.

– Рудольф, что это чудовище вытворило сегодня?

– Я сдала экзамен по философии, на отлично, между прочим.

– И кому так повезло?
–

невинно поинтересовался Шлоз.

– Господину вар Брохэну, да господин куратор?
– явно собираясь улизнуть, говорила Хейлин, отступая по лестнице вверх.

– Шлоз преградил ей путь к отступлению.

– Куда вы отправляетесь, Рудольф? Кер, я не с вами разговариваю!

– К отцу Роне.
– Тяжело дыша, выдохнул с ответом Клозе, не оставляя попыток отодрать упирающуюся Мышку от лестницы.
– А она еще и цепляется!

– Кер, не следует сопротивляться беседам со святой инквизицией, вас могут не так понять.
– Издеваясь, усмехнулся наставник.

– А я не против бесед, только господин куратор, - Лика кивнула в сторону Рудольфа, - хочет исповедаться вместе со мной. Роне, между прочим, до сих пор от меня шарахается, после моей последней просьбы по поводу поста. Пожалейте нервы святого отца!

– Н-да. Что случилось, Рудольф, я вас уже третий раз спрашиваю?

– Я сказал декану, чего хочет Кер.

– Интересно, и чего хочет наше чудовище?
– Улыбнулся Шлоз.

– Да, мне то же интересно, какие мотивы вы мне приписали?!
– Лика, наконец, отцепилась от перил и куратора, и теперь гневно разглядывала Клозе.
– Да, расскажите, что вы мне приписали, господин куратор.

– Ваши мотивы! Вы сами показали ему кольцо!
– Огрызался взъерошенный Рудольф.

– Знаю, что я идиотка, но что еще вы ему сказали?

– Что вы собираетесь смыться в Альвэ, после того как разбудите Ри Нона...

– О...о, как все запущено, удивился наставник.
– Теперь вы развлекаетесь дуэтом? Пойдемте-ка ко мне в кабинет. Это что-то новое. Кому вы об этом сказали? Грегору. Умно, хорошо, что не господину ректору. В противном случае наш ректор сейчас бы уже был на пути в больницу местного населения с обширным инфарктом. Здесь лечат эльфов Кер?

– А какая им разница кого лечить? У нас медицина частично бесплатная, даже бомжей лечат.

– Не хамите, подопечная. И что декан?

– Он матерился на русском, когда я предпочел удалиться. Не уверен, что слова у него закончились. Возможно, что и нет.

– Вы что, сбесились?
– Шлоз посмотрел на куратора и студентку.
– Чем вы занимались с деканом?

– Принимали у нее философию.

– И я о том же.
– Вздохнула Лика.
– Что же управляет брошенным камнем?

– Кер, вы еще не до конца потерянны для общества, в отличие от вас Рудольф. Что на вас нашло?

– У нас обоих сегодня помрачение рассудка. Но у меня они от сданной философии и поста, а у него от чего?

– Не думаю - неопределенно высказался Шлоз.

– А зря, думать иногда полезно, могу подтвердить это на сегодняшнем примере.
– Настаивала Мышка.
– Вот мы, не подумали, что теперь делать? А этот, болезный, еще исповедаться хочет.

– Его-то, как раз, можно понять.
– Кивал головой Шлоз.- Он все расскажет святому отцу и снимет с себя ответственность. А что будет дальше, а Рудольф?