Мир Падшего. Дилогия
Шрифт:
– Ничего не могу сказать насчет аппарата подавления, но с армией у нас сложно, само правительство не может навести порядок в нашей армии, боюсь, что вы не представляете себе, о чем говорите. Сказать, что наша армия не подкупна, я пока не могу. Они со всем удовольствием возьмут с вас деньги, но смогут ли сделать то, что от них требуют? Главное, захотят ли? Можно оплатить армии, чиновников, правительство, но надеяться, что они не поступят с точностью до наоборот, взяв деньги, нельзя. Скорее, после этого они предпочтут, взяв деньги, убрать лишних свидетелей, в данном случае покупателей. В России ничего
Шлоз, понимая ситуацию в целом, тяжело вздохнул.
– Объяснить это своим начальникам, я не смогу. Страна, в которой не держат слово, трудноуправляема, и значит, не нужна. Как профессионал, я ненавижу вашу страну. Она даже не неуправляема, нет, скорее труднопредсказуема, одна ваша поговорка "закон, что дышло..." так показательна, что страну трудно считать цивилизованной.
– Вы же не будете относиться к моей стране по-другому, если она изменится в лучшую сторону, вы все равно станете считать народ - субстратами, а страну собственностью владетеля. А как вы относитесь к моей стране не как профессионал, а как человек?
– Не знаю...
– А что делать мне, наставник?
– Лечь на дно, и не дергаться.
– Однако! А кушать? Кушать всем хочется, даже мне. Хотя, это идея! Как вы отнесетесь к тому, что я поработаю на гнезда?
– Что!?
– в голосе наставника послышались явно истерические нотки. Лике это сразу понравилось, она загорелась новой идеей. Ах так, думала Мышка, институт со мной больше работать не желает, ну что ж, мы им всем покажем. Я, и гнезда, если это звучит не гордо, то есть очень опасно. Здорово! Мы на горе всем буржуям ого-го, пожар раздуем! Мышка мысленно наслаждалась возможным эффектом своего решения. Все, работаю с гнездами. Удивлюсь, если там кто-то выживет.
– У меня родилась идея, я заработаю, если буду сотрудничать с гнездами.
– Кер, вы безумны, как и вся ваша страна, вы погибните!
Лика мысленно улыбнулась, примерно так думали все те, кто приходил в нашу страну с оружием. Нет, в НАТО были совершенно правы, нашу страну и наше безделье может погубить только наше нежелание работать. Знакомить наставника со своими выводами не буду, он и так слишком умный, уже четыре месяца ничего не делает, так у него может что-нибудь получиться.
– Вот как, Хейлин, я неплохо вас знаю. Считаете, что вашу страну может погубить только бездействие?
– Пора вас убивать наставник. Это самая большая тайна нашего государства. Так что с гнездами?
– Полное сумасшествие, как и все остальное. Вы хоть знаете, как гнезда работают?
– Более или менее.
– И что?
– Одной капли моей крови хватит, чтобы расколоть чашу, если я захочу. Зато, какая чистота контакта, спросите Лерона.
– Верю. Но что ж он так сильно поседел за последний месяц работы?
– У него работа очень вредная. Ему, случайно двойной тариф не платят? Или может, бесплатное молоко дают?
– Издеваешься над старшим преподавательским составом?
– Конечно нет, а как вы догадались? Скажите, господин Шлоз, какое гнездо в городе самое богатое?
– К черту!
– Мастер Шлоз, я же просто хочу заработать! Лерон со мной работать не желает.
–
– Ну, наставник?!
– Я не лошадь, не запрягай.
– Просто поразительно, как вы сумели так быстро освоить наш язык и его идиомы. Просто фантастика. Вы, наверное, думаете теперь на нашем языке. А ведь это чревато последствиями. Переймете некоторые качества нашего народа. Представьте, через десять лет вы станете русским мужиком и сопьетесь.
– Сволочь!
– Не обижайтесь, я же утрирую. Далеко не все русские пьют, тем более спиваются. Взять, к примеру, Тимура. Он теперь не пьет, а только производит болотовку. Раньше, у нас дома, он бы в таких условиях обязательно спился. Тут за компанию, там вместе со всеми... А теперь он, сам по себе, никто его пить за здоровье не заставляет, он и не пьет... Сами понимаете, из мелкой посуды.
– Я не знаю кто такой Тимур.
– Не берите в голову, это я так, больше для примера. А Тимур, маг-самородок из подвида гоблинообразных, новый и совершенно талантливый ученик Рейста, особенно в области болотной алхимии. Так с какими гнездами мне лучше всего иметь дело?
– С новыми гнездами Ги Зеса. Они более обеспечены, но если хочешь совет, поговори со Слимзом Холеном. Он предоставит тебе любую интересующую тебя информацию, особенно, если заплатишь.
– А он, откуда?
– Из Запорожья, он выходец из гнезда, но очень мелкого, захиревшего. Приехал в колонию в поисках заработка, снабжает гнезда дикими субстратами.
– А что, бывают культурные, в смысле не дикие?
– Исправилась Мышка, глядя на перекошенное лицо наставника.
– Кер, вы свой индекс интеллекта знаете? Нет? Очень сомневаюсь. Берете ваш результат на вступительном экзамене, по тесту. Какой он был? восемьдесят? За сто процентов принимают пятьдесят баллов. У меня индекс - сто двадцать, у господина декана сто тридцать четыре, у Рудольфа сто восемь, мне продолжить, или вы сами возьмете труд посчитать ваш индекс.
Лика быстро прикинула в уме - сто шестьдесят. Шлоза будет трудно убедить, что она малолетняя идиотка, он скорее подумает о какой-то сложной закулисной игре. Боже, ну почему я все время думаю неопределенными категориями, эти что-то, где-то, как-то, меня уже достали.
– Ладно, получается, что Холен с Украины, забавно, у нас и на этот счет есть оригинальная поговорка, она касается предпринимательской деятельности некоторых народов, известных своих предприимчивостью. Вы серьезно считаете, что этот Слимз даст мне ценную информацию, скорее он меня раза три перепродаст, всем гнездам сразу, без очереди.
– Ему не стоит волноваться, ты не выживешь, если свяжешься с этими гнездами.
– Посмотрим, я бы на вашем месте не была настолько уверена.
– Вот и подумайте, я уверен.
На это, Лика только и смогла пожать плечами и удалиться к себе в группу. До обеда оставалось немного времени. Когда Мышка вошла, ее встретило гробовое молчание. Понятно, почему на нее дуется куратор, но при чем здесь наши мальчишки? недоумевала Лика.
– Что нового, Аллан, - спросила Мышка, садясь за свой стол, который ей приходилось делить с Бэкком. Впрочем, она не возмущалась, нужно же у кого-нибудь списывать.
– Что вы надулись, как мыльные пузыри?