Мир После
Шрифт:
Так вот почему Трой назвал меня тупицей. Ею я и была.
Я оказалась не просто в высшей лиге, я оказалась среди мастеров смерти.
Я слышала о них в Том Месте — взращённые Централью и обученные мастерству убийства, они были универсальными бойцами, умеющими обращаться с любым оружием. Их отбирали и обучали специально — для борьбы с Грешниками. В бою им не было равных.
Я думала, они — легенда.
Я была не права.
Обругав себя мысленно, едва ушла из-под атаки той, что раньше была женщиной, а затем едва не замычала от собственной тупости — на моих ногах были легкоступы, а я совсем ими не пользовалась.
И я.
В отличие от разлетевшихся в разные стороны членов отряда демонов, я всё ещё оставалась на земле перед воротами, хотя тело уже ныло от резких и непривычных движений, а руки устали от замахов и ударов клинками. Раньше я никогда так много не билась; пора было пересмотреть свои взгляды на пригодность собственной физ. подготовки.
В итоге, взмыленная, уставшая, с заметно кружившейся головой, я запрыгнула на крышу одного из строений, даже не разбирая, что это было за здание, и с легким удивлением осознала, что быть полезной в этой операции не получится. Никак. Слишком мало опыта.
Хотя я всегда была уверена в обратном…
Правая ладонь зудела, перед глазами всё периодически двоилось, в ушах стоял звон от напряжения, и я решила оставить битву профессионалу — коим Габриэль и являлся.
В отличие от меня…
На душе было спокойно: не из-за того, что мне было плевать на жизнь пастора, а из-за того, что я адекватно оценивала ситуацию и, уже сделав вывод о своей пригодности на данный момент, не собиралась лезть из кожи вон, доказывая Трою, что я — не балласт. И тем более, я не собиралась этим балластом становиться, а ведь обязательно бы им стала — останься на месте сражения. Что-то подсказывало, что светловолосый пастор был бы вынужден следить за тем, чтобы я не умерла.
Трой не оставил бы меня без поддержки. В этом я, почему-то, тоже была уверена…
Сам метис уже давно искал выживших где-то на окраине деревни, то же делали и Барб с Вельзом, потому я решила вспомнить про своё основное задание и направилась вглубь поселения по крышам домов. Съедены были не все. Многие жители Восьмерки ходили по улицам с седыми волосами и ничего не видящим взглядом; некоторые сидели на траве перед домом, раскачиваясь из стороны в сторону, некоторые просто стояли посреди дороги, глядя на небо. Все они стали жертвами Теней. Все они умрут в ближайшее время. Но я не хотела брать на себя ответственность за их освобождение; уверена, что Габриэль, как пастор, должен был взять эту ношу на себя … или Трой — в приступе очередного безумия. Или Барб — когда пожалеет бедных человечков, навсегда лишенных возможности прыгать… Я оказалась неправа. В очередной раз все произошло так, как я и не предполагала: потому как подчищать за Тенями пришёл Вельз.
Он тихо и без эмоций перерезал глотки всем сошедшим с ума, проходя по улице и оставляя за собой дорогу из трупов.
Это было ужасно. Но также — это было необходимо.
В Мире После не было лечебниц для душевнобольных, как не было заботливых добросердечных людей, готовых взять к себе в дом чужого человека, лишенного рассудка. Лучше умереть так, чем быть съеденными Грешниками…
Я дождалась, когда зеленоволосый
На Троя и группу Грешников, которых он убивал с невозможной для человека скоростью. Помощь ему не требовалась — я только и могла, что смотреть, как он дырявит головы зараженных меткими выстрелами, меняя местоположение своего тела едва ли не быстрее собственных пуль. Это было настоящее искусство, словно красочное театральное действие с реалистичными спецэффектами: прыжок, выстрел, брызги красного, звук падения тела, новый прыжок — лишь смазанное движение, словно мазок черной краски по полотну реальности, — и снова выстрел, и новый алый развод, и снова падение тела.
Я была настолько заворожена зрелищем, что не заметила, как один из Грешников развернулся ко мне и раскрыл почерневший от скверны рот. Очнулась лишь тогда, когда голова Грешника резко отлетела в сторону, а Трой стряхнул кровь с неизвестно откуда взявшегося клинка. Я даже испугаться не успела, а он — выхватил оружие и нанёс смертельный удар. Это были даже не секунды… Моё лицо осталось непроницаемым, и лишь прядь волос, всколыхнувшаяся от скорости клинка, медленно опустилась на щеку.
Конечно. Он владел холодным оружием также хорошо, как и огнестрельным…
Мы не сказали друг другу ни слова, просто встали рядом — прямо перед входом в тот самый дом, что был окружен толпой Грешников и до прихода Троя отличался от других отсутствием крови на фасаде. Сам дом был довольно бедным, и я не рассчитывала, что мы сможем встретить там кого-то младше семидесяти лет… но проверить его решил сам глава отряда демонов — а с этим было трудно спорить. Мы вошли вместе. И вместе застыли, глядя на мать полугодовалого ребёнка, стоявшую в проёме двери в спальню со своим чадом на руках. Её платье было грязным, волосы убраны под косынку — как и у многих женщин в деревнях, а на руках, с закатанными до локтя рукавами свободной хлопковой кофты, виднелись пятна скверны…
— Трой… — медленно протянула я.
Я не знала, что именно хотела сказать — что она мать, что ребёнок без неё умрет, что скверна может сойти сама, что в нашей ситуации женщина может оказаться единственной, кто выжил… Почему-то я была уверена в том, что Трой не пощадит её. Но метис вновь меня удивил; он быстро подошёл к женщине, отчего та вздрогнула, крепче прижав ребёнка к своей груди, и тихо спросил:
— Они здесь были?
— Да, — поняв его без слов, так же тихо ответила женщина.
Трой несколько секунд смотрел на неё очень странным, не читаемым для меня, взглядом, затем достал из кармана куртки препарат, властно притянул женину за руку и воткнул металлический шприц ей в вену. Я лишилась дара речи.
Чтобы Трой, да отдал свою порцию наркоты кому-то другому?..
Чтобы Трой спас кого-то? Реально спас — а не на словах…
Что затронуло струны его души?.. Почему он поступил ТАК?
Пятна на коже женщины начали медленно рассасываться, отчего та застыла, с изумлением, лёгким ужасом и проблеском надежды глядя на место укола.