Мир приключений 1973 г.

Булычев Кир

— Здравствуйте, товарищ полковник, — с широченной улыбкой встретил он Дорохова. — Идемте, Егор Михайлович вам заявление пишет.

В просторной чистой комнате за столом сидел хозяин квартиры. Он был взъерошенный, какой-то растерянный, все время прятал глаза. Увидев Дорохова, покорно встал, а дружинники, перебивая друг друга, рассказали Дорохову, что Егор Михайлович Кривоконь вместе со своей женой первыми подошли к убитому и увидели нож.

— Да, я там видел нож. Большой, блестящий, с белой ручкой. Потом подошел молодой человек, взял этот нож, подержал его у меня перед носом и спрятал в карман. А мне сказал, чтобы мы с Олексой помалкивали. Он ушел, а мы молчали. Но вот эти

дети, — он указал на дружинников, — мне, старому человеку, начали объяснять, что такое правда, и мне стало стыдно, стыдно за себя и за жену. И я подумал, что не имею права молчать. Пусть теперь меня судят, так мне и надо, старому идиоту, но я расскажу все, как было. Когда мы гуляли, к нам подбежал высокий юноша в очках и сказал, что человеку плохо, и стал просить, чтобы мы там побыли. Под аркой я увидел парикмахера. Он лежал на боку и даже не стонал. Недалеко от него, по правую руку, валялся большой нож с белой ручкой. Олекса нагнулась к парикмахеру, а к нам подошел еще один молодой человек, пощупал у парикмахера пульс, потом сказал, что дело плохо, и взял нож. Я заметил у него татуировку. На каждом пальце было наколото по одной букве, и я прочел: «Боря». Оп взял нож и подошел к нам. Он был немножко пьяный. Он замахнулся этим ножом, потом говорит, чтобы мы не боялись, что он шутит, но если мы расскажем, что видели его и этот нож, то он нас найдет даже на том свете. Когда мы шли в милицию, жена мне говорит: «Егор, зачем нам на тот свет? Давай будем тихо жить на этом и никому не скажем, что был нож и этот решительный молодой человек. Если нужно милиции, пусть сами ищут». И мы ни сказали.

Дорохов, Звягин и Кривоконь уехали в городской отдел, а Зина осталась ждать возвращения женщины. Она должна была передать Олексе, что ее срочно вызывают в милицию. Ей не хотелось оставаться, но полковник успокоил, сказав, что на всякие формальности уйдет час-другой и к освобождению Олега она поспеет.

* * *

В городском отделе, пока допрашивали Егора Михайловича, а Киселев копался в своих архивах, отыскивая человека с татуировкой «Боря», Дорохов собрал приглашенных. Он извинился перед ними за то, что был вынужден временно прервать разбор дел, и пообещал с ними встретиться несколько позже. Всо понимали, что полковнику сейчас не до них, и только майор Черенецкий не выдержал:

— Может быть, насчет этих самых «Холодков» расскажете?

Дорохов тем временем по телефону приказал доставить к нему арестованного Лаврова и еще раз извинился:

— Не обессудь, майор. Расскажу, обязательно расскажу, а сейчас недосуг. Ты же знаешь: когда у нас, в уголовном розыске, запахло жареным, нужно действовать, а сейчас не только жареным, но и паленым попахивает.

Майор направился к двери, но Дорохов его остановил:

— Подожди, Черенецкий. Чуть не забыл. У тебя против железнодорожной станции есть буфет?

— Есть, — удивился майор. — Новый, красивый, месяца два, как построили.

— Тогда вот что. На тебе записку, — Дорохов, порывшись в документах, отыскал листок, что обнаружил в кармане халата парикмахера, — иди к Киселеву, он тебе все расскажет. А сам сейчас же в том буфете порасспрашивай, кто у них был в субботу перед кражей. Думаю, что приезжали на автомашине.

В дверях появился Олег Лавров в сопровождении конвоира, и Дорохов, кивнув Черенецкому, указал Лаврову на стул. Олег, прежде чем сесть, положил на стол исписанную тетрадь.

Дорохов, оставшись наедине с арестованным, подошел к нему, похлопал парня по плечу:

— Все, Олег. Все. Кончились твои неприятности. Твоя невеста — заметь, именно она — отыскала свидетелей, видевших нож.

* * *

Зина

Мальцева, дожидаясь прихода Александры, от возбуждения просто не могла себе найти места. Ей хотелось куда-то бежать, с кем-то говорить. Она боялась, что освободят Олега, а тот выйдет на улицу и один побредет домой. Представилось, как Калерия Викторовна и Николай Федорович его встретят и без нее еще, чего доброго, разволнуются. Говорят, от таких потрясений сердечные приступы бывают.

«Пойду-ка я позвоню им, подготовлю». Зина опрометью бросилась к телефону, что был за углом дома.

Из автомата девушка вышла успокоенная и медленно побрела на свой «наблюдательный пункт». Возле подъезда она остановилась и снова забеспокоилась. Ей подумалось, что ждет напрасно, что, пока она звонила, Кривоконь уже вернулась и сидит дома, а она тут стоит зря и, может быть, оттягивает освобождение Олега. Девушка бросилась в подъезд, перескакивая через две ступеньки, подбежала к квартире и торопливо стала нажимать на кнопку звонка. Но дверь ей никто не открыл. Она постояла на лестничной площадке и так, на всякий случай, позвонила в дверь напротив. Открыл высокий, плотный мужчина. Он был в расстегнутой серой рубашке, синих джинсах, босиком и, увидев девушку, сразу что-то спрятал за спиной и довольно грубо спросил:

— Что надо?

— Вы уже вернулись? А где Олечка? — От неожиданной встречи Мальцева растерялась и говорила явно не то, что надо.

Крючков буркнул, что это не ее дело, и резко закрыл дверь, подозревая в Зине одну из подруг сбежавшей жены. Девушка не рассердилась и снова позвонила. Не дожидаясь, пока откроется дверь, она гневно начала говорить:

— Откройте, Степан. Еще неделю назад меня посылал к вам Олег. Я приходила несколько раз, но вас все не было.

Крючков открыл дверь и сердито спросил:

— Что же Олег сам не пришел?

— Ну как же он может прийти! — Зина прижала к груди руки и вся подалась вперед. — Он ведь в тюрьме.

— Олег? В тюрьме? Глупость какая-то! Вы что, разыграть меня решили? — рассердился Крючков и опустил руки. В правой оказалась мокрая половая тряпка, с которой тоненькой струйкой стекала вода. Крючков отбросил ее в сторону и предложил: — Зайди и расскажи все толком. На это не обращай внимания. — Он пнул босой ногой тряпку и объяснил: — Занимаюсь уборкой, — и, криво усмехнувшись, добавил: — Нужно кое-какую грязь отмыть. Идем на кухню, там уже прибрал.

Степан достал сигарету, бросил пачку на стол, затянулся несколько раз, критически осмотрел Мальцеву и, видно, через силу заставил себя с ней разговаривать:

— Что же случилось с Олегом, ты толково, по-человечески можешь рассказать?

Зина начала рассказывать:

— Седьмого августа, когда Олег вышел от вас, на него напал Славин, хотел убить, замахнулся ножом.

— Подожди, — перебил ее Крючков. — Это какой же Славин?

— Сергей, парикмахер.

— Серега? Странно!

— Ну вот, Олег оборонялся и применил самбо, выбил нож, а парикмахера отбросил. Славин упал, ударился головой об асфальт и умер. Олега арестовали, потому что нож исчез и ему не верят, что Славин напал первый.

— Так я же ничего не знал. Где это случилось?

— С той стороны двора, под аркой.

Крючков вскочил, закурил новую сигарету.

— Какой был нож?

— Олег говорил, большой, с белой ручкой, а на ней насечка.

— Куда же он делся?

— До сегодняшнего дня никто не знал. А сегодня ваш сосед рассказал, что видел нож, но его забрал какой-то тип и припугнул их с женой. Если, мол, скажут, то он этим же ножом их зарежет. У того типа на пальцах руки наколоты четыре буквы: «Боря».