Мир Приключений 1990 г.
Шрифт:
— Сходи сегодня, когда привезешь траву… — сгорал от нетерпения Гришка.
— Там посмотрим…
Андрей шмыгнул в конюшню, спрятал сало и колбасу под какое-то тряпье в подводе, облегченно вздохнул. И как еще Гришка не почуял дух этой злосчастной колбасы! Андрей взял тряпку и обтер жирный от сала живот.
Только теперь он понял всю серьезность того, что произошло.
Хорошо, что Гришка наскочил на него и поверил в выдуманного пса. Но ведь он может рассказать обо всем случившемся и еще кому-нибудь. У Андрея похолодели
Андрей вышел из конюшни, постоял, высматривая Гришку. Тревога все больше охватывала его. Вдруг решил: заложил два пальца в рот, свистнул пронзительно. Подождал немного и, не услышав ответа, свистнул еще раз.
— Чего тебе? — раздалось с веранды. Гришка стоял с учебником в руках.
— Поехали со мной за травой.
Тот безнадежно махнул рукой:
— Мать не пустит.
— Ну, сиди над своими задачками! — У Андрея немного отлегло от сердца: тетка Анна задержит Гришку часа на два, за это время можно обернуться.
Андрей быстро запряг Серка, и подвода покатилась дорогой, что вела к озеру. Филиппа увидел еще издали, он возился возле сети. Дорога здесь раздваивалась: одна вела в лес, куда и нужно было Андрею, другая шла вокруг озера. Остановив подводу на развилке, Андрей позвал друга.
— А где Сергейка? — спросил.
— В хижине… с ними…
Андрей достал из-под тряпья колбасу и сало.
— Держи!
— Где это ты?
— Где было, там нет. Что тут с Гришкой у вас приключилось?
— На Сергея наскочил. Ну, я ему и дал!
— “Дал, дал”… — передразнил Андрей. — Растяпа, узелок бросил, а Гришка хлеб увидел, полбуханки. Замок на хижине заметил. “Откуда и для чего?” — спрашивает.
— Что же будет? — испугался Филипп.
— Я ему про пса наврал. Мол, вы собаку приблудную в хижине держите. Хочет ее у вас купить.
— Плохо. Надо лейтенанта предупредить.
— Зачем? Пусть пока отдыхают спокойно. — Андрей вскочил на подводу. — В селе ведь бандеровцев нет. Если Гришка и скажет кому-нибудь, пока Коршуну сообщат…
— Страшно мне!
— А мне не страшно? — рассердился Андрей. — Жди меня. Я за травой еду. Должен вернуться, пока Гришка задачки решает.
Он отпустил вожжи, и Серко с места взял рысью.
Андрей вернулся перед самым обедом. Гришка только что закончил свой урок и, отложив тетрадь, скучал на веранде.
Увидел Андрея, обрадовался и побежал следом за подводой в коровник.
У Северина Романовича было пять коров, теперь осталось три — двух пришлось отдать немцам, и Жмудь целую неделю ругал их последними словами — что это за власть, которая берет даже у своих! — но быстро успокоился. Что коровы? Тьфу! Дай бог, чтобы все утряслось и красных остановили, тогда и о скотине можно будет подумать.
Андрей
— Свинья, а не корова! — выругался он, а уголком глаза следил за Гришкой: зачем притащился в коровник?
— Видел Демчуков? — спросил Гришка нетерпеливо.
— Это ты про пса? Тонка кишка у тебя. Они за него хотят два кило сала.
Знал, что даже Гришка не сможет сразу достать столько сала, а ему нужна была отсрочка только до ночи.
— Два кило сала за них обоих не дадут! Вишь, чего захотели! — выкрикнул Гришка.
— Вот и я говорю — слишком много. Пробовал сторговаться за одно кило — не хотят. Говорят — овчарка…
— Что-что? — не поверил Гришка. — Овчарка?
Андрей знал, на какой крючок подцепить Гришку, — тот давно просил дядьку Кирилла достать ему где-нибудь овчарку, но овчарки были только у эсэсовцев, и раздобыть такого пса не мог даже Коршун.
— Наверно, от немцев как-то отбилась. Тощая, говорят, все ребра видны, и злая — не подступишься!
— Мне бы хоть глазком посмотреть на нее. Сбегаем вместе?
— А конюшню кто будет чистить?
— Так я сбегаю сам…
— Сердятся Демчуки на тебя, — предостерег Андрей. — Филипп грозился, что уши тебе оборвет.
— Ну! Неизвестно, кто кому! Когда освободишься, сбегаем?
Андрей неопределенно кивнул и, захватив вилы, пошел к конюшне. Не успел еще прибрать навоз из-под коней, как в дверях появилось возбужденное лицо Григория.
— Быстрее, — заторопил он. — Отец едет, а мать в кладовой. Скажи ей, отец зовет…
— А потом все шишки на мою голову!
Андрей знал, что Гришка не отцепится, но не хотел ему помогать. Пусть сам рискует. Если даже Гришке и удастся стащить сало, можно будет еще что-нибудь придумать. Главное — дотянуть до вечера.
Андрей воткнул вилы в кучу навоза, вышел из конюшни. Гришка с надеждой смотрел на него.
— Чего стоишь столбом? — прикрикнул Андрей.
Тот усмехнулся угодливо, юркнул за угол конюшни и спрятался в кустах смородины.
Увидев бричку Северина Романовича, что заворачивала к воротам, Андрей позвал громко:
— Тетка Анна, дядька приехали!
Тетка выглянула из кладовой, обтерла руки белой тряпочкой и захлопотала:
— У меня борщ остыл, а он того не поймет, что крутишься целый день…
Она исчезла в кладовке, появилась через несколько секунд с кольцом колбасы в руках. Андрею показалось, что задержалась на миг у дверей, и потом, охая, засеменила к кухне.
Гришка несколькими прыжками одолел расстояние от кустов к кладовой и быстро проскользнул в двери.
— Эй, — закричал с улицы Андрею Северин Романович, — умер ты, что ли? Открывай!