"Мир приключений-3". Компиляция. Книги 1-7
Шрифт:
Цель этого Систематического Литературного Конкурса — поощрить самодеятельность и работу читателя — будущего писателя — в области литературно-художественного творчества.
Условия Конкурса будут помещаться каждый раз непосредственно после рассказа, представляющего литературную задачу.
Читателям предлагается прислать на русском языке недостающую, последнюю, заключительную главу к рассказу. Лучшее из присланных окончаний будет напечатано с подписью приславшего и награждено премией в 100 рублей.
В Систематическом
Никаких личных ограничений для конкурирующих авторов не ставится, и возможны случаи, когда один и тот же автор получит втечение года несколько премий.
Рукописи должны быть напечатаны на машинке или написаны чернилами (не карандашем!), четко, разборчиво, набело, подписаны именем, отчеством и фамилией автора, и снабжены его точным адресом.
На первой странице рукописи должен быть приклеен печатный адрес-подписчика с бандероли, под которой доставляется почтой журнал «Мир Приключений».
Примечание. Авторами, состязающимися на премию, могут быть и все участники коллективной подписки на журнал, но тогда на ярлыке почтовой бандероли должно значиться не личное имя, а название учреждения или организации, выписывающих «Мир Приключений».
Во избежание недоразумений рекомендуется посылать рукописи заказным порядком и адресовать: Ленинград, 25, Стремянная, 8. В Редакцию журнала «Мир Приключений», на Литературный Конкурс.
Не получившие премии рукописи будут сожжены и имена их авторов сохранятся втайне. В журнале будет сообщаться только общее число поступивших рукописей решений литературной задачи.
РАССКАЗ О МИЛОСТИ
Р. Брусиловского
Иллюстрации А. Шпира
Тихо звенят янтарные четки. Зерно к зерну, — зерно к зерну, пока благостный вечер не сядет на узорчатые крыши базара. Благословенно солнце, мечущее пламенные стрелы зноя, но лучше, о, лучше — синие тени вечера, когда путник отдыхает на прохладных плитах мостовой, вытянув усталые ноги. Тогда раскрываются низенькие двери чай-ханэ, в узеньких переулках дрожит и замирает, и вновь рождается шорох и топот; веселые тени пляшут на белых стенах домов, веселые тени гуляк и ласковых женщин…
Тогда с облицованных фаянсом минаретов звенит печальное пение муэдзина. Краснозобые дрозды тихо посвистывают в платанах, из тусклых окон кофейни льется свет и широкими пятнами ложится на розовую пыль дороги. Да будет благословен Милосердый, создавший ночь для отдыха очей и светлой радости жизни!..
Зайди иностранец в лавку Райсуллы-бая. Все, чего
Зерно за зерном звенят четки, — тихо в лавке. С утра до вечера сидит под навесом Райсулла бай в голубой чалме, благоухающий, неподвижный, прикрыв седеющими ресницами зоркие глаза. Иногда забежит гарбаз за колечком для невесты, иногда веселая «лая» купит несколько капель розового масла. Она разотрет их между смуглыми своими грудями, и поцелуи возлюбленных будут напоминать мм сады далекой родины. Ушли «франги» из Тегерана, а лавка Райсуллы-бая не для нищих поденщиков, о нет! Бисмиллах! Они слишком бедны, чтобы окутать тело возлюбленной Басорским газом и покрыть любовное ложе коврами.
Тихо в лавке…
Кофе кажется горьким Райсулла-баю и анатолийский табак пресным для языка его. Уже приходили не раз гонцы, посланные купцами Гариры Адурагаба за долгами. Они встряхивали кожаными мешечками для золота и сокрушенно вздыхали, и почтительно качали головой, ибо Райсулла-бай был купцом старинного рода, он был честным и благочестивым купцом. И гонцы уезжали и приходили вновь, и уже презрительно молчали, сощурив глаза. «Франти» ушли. Лавка Райсуллы бая не для нищих. Денег нет. Иншаллах! Перенесем удар Милостивого с сердечным смирением. Подождем лучших дней…
Аллах не запрещает любить даже флейтисту из чай-ханэ, труд его не позорен. Но если возлюбленная его— дочь самого Райсуллы-бая, — что остается делать флейтисту, который молод, беден и бездомен? Скажите мудрые «ишаны», и вы дервиши, сидящие у ступеней храма, томимые полуденным солнцем. Не все ли горести человеческих душ вливаются в ваши уши и не исцеляет ли ваша молитва огорченные сердца? Он не выкупит ее ни певучей флейтой, его сестрой и другом, ни крепкими зубами, пи смуглым телом, ни своим искусством, заставляющим старых «хаджи» слушать его часами в душных комнатах кофеен. Гафи проходит не раз и не два мимо лавки Райсуллы-бая, он проходит ежедневно и, глядя мимо купца в просвет двери, почтительно кланяется ему, касаясь дрожащими пальцами лба:
— Да будет внимателен Аллах к твоим молитвам, высокочтимый Райсулла!
— Иди с миром, — равнодушно цедит купец сквозь зубы, лениво посасывая кальян.
И Гафл проходит с глухой скорбью в душе. Сегодня ее нет в лавке. В прошлый четверг она выглянула из-за двери, приподняв узкой рукой полотняный навес, и приветливо кивнула ему головой. В тот вечер он сыграл на флейте «Влюбленного шейха из Лаоры» и гости цокали языком и удивленно качали головой, слушая дивные рулады флейты…