Мир Смерти и твари из преисподней
Шрифт:
– Здесь нет никакого противоречия. У нас довольно сложная социальная структура, но в ней каждому отведено четкое и довольно постоянное место. Коренные моналойцы – это фермеры, то есть владельцы мелких сельхозугодий, и султаны – владельцы сельхозугодий крупных. А также именно аборигенов набирают на ответственные должности в Караэльскую аграрную компанию и в цеха завода по переработке фруктов. Над всеми султанами стоит эмир-шах, назначаемый из числа местной элиты и входящий на правах совещательного голоса в Высший Совет планеты, с которым вы сегодня познакомились. Наконец, следует пояснить, что основной рабочей силой на Моналои являются шерстяные, то есть немоналойцы, доставляемые сюда из различных миров Галактики. Но эти
– Так мы попали на планету-тюрьму! – воскликнул Язон. – Интересное откровение.
– Ну, это не совсем так, – обиженно возразил Крумелур. – Помимо плантаций, где трудятся отбывающие наказание, у нас много свободных фермерских хозяйств. И вообще, использование почти бесплатной рабочей силы – просто наш маленький экономический секрет. Этот метод не раз и не два применялся в истории человечества и неизменно давал высокие результаты. Мы не видим в подобной практике ничего предосудительного, более того…
Никто уже толком и не слушал Крумелура. Разве что Язон. Остальные занимались своими обычными делами. Ведь старт, разумеется, дали, как только инцидент был исчерпан. И полет начался. С шапочками все быстро смирились, только давно и основательно облысевший Стэн все никак не мог решить, носить ли ему этот головной убор или все-таки напрочь сбрить остатки волос. Оказалось, что, решая свою дурацкую проблему, он тоже достаточно внимательно слушал Крумелура и теперь, подумав, спросил:
– Значит, без этих лысин нас примут за беглых преступников, будут ловить, а потом заставят работать. Так, что ли?
– Ну, не совсем, – замялся Крумелур, – ведь с вами вместе буду я и мои люди. К тому же вы хорошо вооружены. Но зачем же вводить кого-то в грех, зачем вообще устраивать путаницу и смуту в душах местного населения. Это такие замечательные, веселые люди! Старайтесь вести себя с аборигенами спокойно, естественно, выучите пару-другую слов на их несусветном наречии. Я в свое время не поленился, выучил моналойский прилично, и теперь мы легко общаемся.
– Они у вас тут дикари, что ли? – неожиданно спросила Мета со всею пиррянской прямотой, вовсе не желая, впрочем, обидеть Крумелура.
Тот, кажется, понял правильно, но все же, поморщившись, отчеканил в ответ сухо и холодно:
– Они совсем даже не дикари. К вашему сведению, моналойцы давно и основательно приобщились ко многим благам цивилизации.
– Очень хорошо, – постарался смягчить ситуацию Язон. (Смешно ввязываться в спор, к которому ты явно не готов.) – Пусть так. Просто ты сам, Крумелур, говорил о них как-то очень странно. Конечно, мы на все посмотрим своими глазами и все постараемся понять.
– А вот на все смотреть как раз и не надо, – поправил Крумелур. – Ваша задача здесь обнаружить высокотемпературных монстров и уничтожить их, чтобы мы снова могли нормально работать. Вот и все. Если попутно вы увидите что-нибудь интересное и не сумеете понять, что это, я вам охотно объясню. Разумеется, без права распространения информации за пределами Моналои. Помните о подписке. Ну а водить экскурсии по планете я не нанимался. Вам полагается знать о ней ровно столько, сколько необходимо для работы.
«Что ж, и сейчас ты прав, Крумелур, – подумал Язон. – Однако в этой игре наши главные ходы и главные козыри впереди. Дай только срок».
Они уже подлетали к тому самому месту, которое хорошо помнили по фильму, просмотренному еще в космопорту имени Велфа на Пирре. Суперботы шли на бреющем полете, очень близко к земле. Так требовалось по каким-то местным законам. И теперь уже отлично стали видны страшные каменные реки застывшей лавы, унесшей совсем недавно
– Люди больше не работают здесь, – констатировал Керк.
– Да, – подтвердил Крумелур. – Так что шапочки можете пока не надевать. Я дам сигнал, когда будет необходимо. А теперь приступайте. Я, кажется, забыл представить вам: во втором корабле сидит штатный сейсмолог Высшего Совета Моналои. По ходу дела задавайте ему любые вопросы.
После посадки особенно оживился Арчи – наконец-то начиналась интересная работа. Впрочем, и старый Бруччо тоже повеселел. Он готовился подключить все свои профессиональные навыки к изучению здешней биосферы. Керк, наоборот, загрустил. Стэн призадумался. Мета откровенно заскучала. Не видно было ни врагов, ни вообще хоть какого-то намека на внешнюю угрозу. А Язон напрягся. В игре не бывает момента опаснее, чем тот, когда все вокруг будто дышит спокойствием. Поэтому он спрыгивал с трапа катера на обугленную почву Моналои, ожидая любых, самых ужасных неприятностей. С голубого неба, из зеленой высокой травы, со склонов гор, из карманов крумелуровских головорезов – откуда угодно!
Глава 7
Сотник Фуруху очнулся в тесном помещении и долго вспоминал, что же с ним было такое. Нет, корни вокруг запястьев не намотаны, да и решеток на окнах не видать, и свет через стекло яркий льется – значит, не подвал, не тюрьма. Но почему здесь никого нет? Дверь закрыта, тишина… И очень трудно припомнить, как он сюда попал. Голова словно сырой травой набита.
Фуруху сложил губы трубочкой и стал шумно выдувать воздух, будто хотел просушить что-то. Наверно, свои мозги, превратившиеся в эту странную мокрую траву. И, как это ни удивительно, «просушка» подействовала. Сначала он вспомнил, кто он и как его зовут, потом – очень ярко восстановил в памяти солнечный жаркий день. Свинцовые тучи на горизонте, приближение грозы, бесноватый фруктовик, кричащий свои немыслимые фразы на ломаном моналойском вперемешку с загадочными и страшными именами. Ну хорошо. Дальше-то что? Дальше, похоже, он потерял сознание, и начался бред, сон, видения. Взрывались горы, текла горячая жижа, гибли люди, горело все вокруг, терренгбили перемалывали гусеницами фруктовиков и корзины с суперфруктами. А его почему-то спасли. Подкатил шикарнейший снаббус, Фуруху туда втащили и… И что? Он снова проснулся. В таком случае когда же начался этот сон или бред? Может, он и теперь спит? Во несуразица-то какая!
Все эти путаные мысли были прерваны появлением во внезапно распахнувшихся дверях персонального охранника султана Азбая. Фуруху не помнил его имени, но в лицо узнал мгновенно – не раз приходилось общаться.
– Доверенный сотник Фуруху, – торжественно объявил тот, держа на чуть вытянутых вперед руках непонятный тючок, обернутый желтоватыми листьями авахаги, – именем эмир-шаха Зульгидоя-аль-Саххэта тебе присвоено звание персонального охранника султана Азбая. Получи форму и быстро переоденься. Через пять минут тебя ждет в своем кабинете начальник охраны – хухун Бубуру. Это по коридору до конца и направо. У меня все.
Он бросил сверток на постель Фуруху и, щелкнув деревянными подметками, вышел.
«Ну, вот и свершилось!» – подумал Фуруху, в нетерпении срывая ритуальные желтые листья. И как он сразу не сообразил, что это!
За полминуты до назначенного времени бывший сотник стоял перед дверью своего нового шефа и робко постукивал костяшками пальцев.
А разговор-то вышел не то чтобы неприятный, но какой-то уж слишком неожиданный. Поздравление прозвучало предельно коротко, инструкции по части прямых обязанностей велено было получить у командира отряда, а самому высокому начальнику Фуруху понадобился не как новый персональный охранник, а как бывший доверенный сотник, как непосредственный свидетель событий, происшедших на плантации.