Мир Смерти и твари из преисподней

Гаррисон Гарри

– Они хуже шипокрылов, – сказала Мета.

– Но они и в записи выглядели так же, – заметил Арчи. – Я еще тогда сказал: придется уничтожать.

– Я согласен, – подал голос Стэн. – Безжалостно уничтожать.

– А удастся? – сурово спросил Керк.

– Думаю, да, – откликнулся Стэн. – Принцип понятен, а мощности их и наши – мы прикинем, как только сюда прибудут все.

– Верно, – сказал Бруччо. – Но не совсем. Вряд ли мы их так просто одолеем. Поверьте старику, они слишком похожи на живых людей. И это при температуре в тысячу градусов. Придется хорошенько подумать над такой странностью, прежде чем начинать войну.

– Думает у нас за всех Язон, – проворчал Керк,

явно не довольный усложняющейся ситуацией.

А Язон не стал реагировать на ядовитое замечание. Мысли его были не о предстоящей войне. Совсем о другом.

– И где же они живут, Крумелур?

– Кто, вулканические монстры? – не понял тот.

– Да нет, эти ваши преступники.

– В бараках. Такие домики небольшие. Их там много вокруг плантаций. В каждом поселке есть специальный лагерь для фруктовиков, ну, то есть для преступников, работающих на поле. Можете не сомневаться, у них все нормально с едой и постелями, климат на Моналои теплый…

Крумелур словно начал оправдываться. И Язон немедленно перешел в атаку:

– Часто они у вас умирают?

– Случается, – ответил Крумелур уклончиво.

И вдруг вскинулся:

– А какое это имеет значение?! Вы что, из комиссии по правам человека?

– Я – член комиссии по правам человека в Лиге Миров, – неожиданно объявил Керк, слегка преувеличивая свои полномочия. Он всего лишь пару раз принимал участие в работе этой комиссии как человек, имевший касательство ко многим весьма щекотливым проблемам Галактики.

Крумелур растерялся и некоторое время глупо открывал рот, не говоря ни слова. Потом справился с собою и отчеканил:

– Разговоры с членами подобных комиссий мы ведем только при наличии соответствующих документов. А помимо личного удостоверения, если хотите знать, требуется еще предписание и рекомендательные письма на двух – подчеркиваю – двух человек! Поодиночке с инспекцией не ездят. Кто у вас второй?

– Ну, допустим, я, – пошутил Язон. – Успокойся, Крумелур, ты же знаешь, мы не с инспекцией приехали. Но я уже понял, у тебя тут не все в порядке. А это плохо. Инспекция может нагрянуть и без предупреждения. Подумай об этом. Монстры, фрукты, деньги – все хорошо, Крумелур, все прекрасно. Но о людях тоже иногда надо вспоминать, разве нет?

– Ладно, не лечи меня, Язон, – немного странно отозвался Крумелур.

Подобные выражения бытовали, например, среди уголовников на Кассилии. Но, говоря это, руководитель планеты уже практически успокоился.

– Я только о людях, между прочим, и думаю, – добавил он, тяжко вздохнув. – Иначе-то как же?..

Супербот садился обратно на зеленое поле. Остававшиеся внизу пирряне явно готовы были сообщить какие-то новые интересные сведения. Да и прилетевшим было о чем рассказать. В общем, работа закипела. Крумелур посмотрел, посмотрел и вдруг спросил с ноткой отчаяния в голосе:

– Друзья мои, но вы все-таки справитесь с этими гадами из лавы?

– Конечно, справимся, – улыбнулся Язон, – если только вы мешать не будете.

Глава 9

Ближе к вечеру появились фермеры. Это была целая делегация, прибытия которой моналойский руководитель, похоже, не ждал. Но все-таки служба внешнего наблюдения успела его предупредить о приближении посторонних, и Крумелур заблаговременно скомандовал всем пиррянам нацепить те самые дурацкие шапочки, то есть искусственные лысины. Исключение составили Стэн, добровольно побрившийся наголо, и еще трое оставшихся внутри кораблей – эти поклялись ни под каким видом наружу не выходить. Любопытство никогда не входило в список характерных особенностей пиррян, а вот свойственное

им обостренное чувство опасности, как всегда, обязывало при появлении любых чужаков держать руку на пусковых кнопках. Даже если вновь прибывшие выглядят абсолютно мирно.

Пирряне между собой называли новых персонажей чужаками и посторонними, но в действительности именно фермеры были здесь хозяевами, во всяком случае, до тех пор, пока не произошла трагедия. А теперь, узнав, что в их края пожаловал сам Крумелур, аборигены пришли выяснить, сколько же времени еще их угодья будут закрыты для сезонных работ. Разозленными или расстроенными они не выглядели, но озабоченными – определенно. Озабоченность просвечивала даже сквозь не сходившие с их лиц улыбки.

Как выяснилось, вся территория бедствия уже вторую неделю оцеплена солдатами правительственных войск в целях безопасности и для обеспечения наиболее эффективной деятельности исследовательских групп. Ну а солдаты – совсем не тот народ, от которого можно добиться хоть мало-мальски внятных объяснений. Не знали фермеры толком ни о причинах, ни о результатах происходящего, ни о своих собственных перспективах. Вот и осталась у них надежда только на большое начальство. Командировали для встречи с руководителем самых умных и разговорчивых. Так они сами заявили.

Но и Крумелур никаких конкретных сроков ходокам не назвал, вообще, похоже, не собирался сообщать ничего нового. Улыбки фермеров сделались совсем растерянными, однако уходить делегаты не торопились. Нет, появление новых машин, упавших с неба, вовсе не радовало их, они ждали слов утешения, потому что чувствовали: отчуждение их земель катастрофически затягивается, и урожай может просто погибнуть.

Разговор шел на моналойском, и смысл фраз до пиррян не доходил, конечно. Однако интонации были красноречивее слов, и никакого знания языка тут не требовалось. К тому же весьма способный по части лингвистики Язон уже составил в голове краткий словарик основных местных терминов и усвоил даже отдельные грамматические конструкции. Благодаря чему сумел понять больше других. То, например, что Крумелур многое скрывает от местных жителей, в частности не хочет говорить им, кто такие пирряне. «Кто, кто! Какая разница! Просто еще одна группа ученых и спасателей, присланных руководством», – примерно так перевел для себя Язон раздраженный ответ моналойского босса. Интересно, почему нельзя сказать правду?

«Ну что ж, раз мы еще одна группа местных ученых, – рассудил Язон, – попробуем использовать это в собственных целях».

Напрягши все свои языковые способности, он придумал нехитрую фразу на моналойском и обратился к тому из фермеров, который показался ему смышленее других:

– Вы видели то, что здесь было?

– Да, – кивнул фермер.

– Скажите мне. Я знаю мало. Я хочу знать больше.

И он увлек фермера за собою, вроде как подальше от шума и суеты, на самом же деле, конечно, подальше от Крумелура. А тот вроде и почувствовал неладное, но, будучи занят разговором с остальными, счел несолидным сразу бежать следом за каким-то отошедшим в сторону «специалистом» – хотел сохранить лицо.

– Мы прилетели с другой планеты, – сообщил Язон главное и быстро спросил: – Вы говорите на эсперанто?

От общения на моналойском толку все равно было бы мало.

– Я сразу догадался, – шепотом ответил фермер, – но вот на эсперанто я, к сожалению, не говорю.

Однако сожалеть было явно не о чем. Эту фразу фермер произнес на меж-языке. И тут же воровато оглянулся.

Крумелур уже не слышал их, но на всякий случай фермер предложил отойти еще дальше, к застывшим лавовым потокам для якобы внимательного их изучения.