Мирная стратегия. Дилогия
Шрифт:
Репутация — 2023
Харизма — 71
Дипломатичность — 116
Предприимчивость — 71
Глава 32 (без правок)
Воистину, хочешь насмешить бога — расскажи ему о своих планах.
Или, может быть, расскажи ему о своих страхах…
Только что я ломал голову, как бы избавиться от Виоланны, не обрушив репутацию окончательно и не спровоцировав еще какую-нибудь гадость себе на хвост. Но тут, пока Виоланна
— Тораи? — потрясенно спрашиваю я у Бриа. — А он-то что там делает?
— На экскурсию выбрался, — отвечает моя заместительница.
— Но… как?
— В специальной передвижной цистерне.
Прикидываю, влезет ли такая цистерна в наши коридоры. Ардено Нолькарро, тот тораи, с которым я общался, по-моему, поместился бы только в центральном авеню хаба, да и то только если убрать лавочки и магазины, которые подпирают там стены. Однако, может быть, живущие с ним соплеменники поменьше… их там вроде пять, так?
— Какого размера эта цистерна? — спрашиваю я.
— Точно не знаю, — говорит Бриа, — но, судя по видео с камер безопасности, коридор она не перегораживает.
Если места в отсеке хватает, значит, этот тораи намного меньше. Ну что ж, тем проще службе безопасности будет его вытаскивать. Зачем только он поперся гулять по станци в разгар беспорядков? Острых ощущений захотелось? Большинство жителей выделенных модулей заперлись там и в ус не дуют. Преи вот вообще намертво изолировались, никого не впускают и не выпускают. Талесианки обошлись без такого экстрима, но у них вроде как жестко тоталитарное общество (хотя по виду и не скажешь), прививки от любой межпланетной заразы сделаны под гребенку. Ацетики — те просто ничего не цепляют в виду своей грибной природы (талесианки, несмотря на экзотический способ размножения, все же ближе к млекопитающим — во всяком случае, в той форме, в которой они проводят большую часть жизни).
Впрочем, тораи зараза тоже явно не угрожает — в специальной-то цистерне. Но все равно, зачем нарываться? Что за подростковая тяга к острым ощущениям?
И тут меня осеняет. Я вспоминаю, что у тораи размер напрямую зависит от возраста.
Как по заказу, лицо Бриа искривляется в такую гримасу, как будто она съела межпланетный аналог лимона.
— Капитан, вас вызывает Ардено Нолькарро из третьего модуля, — говорит она. — Будете разговаривать?
Прикидываю, что Виоланне нужно еще несколько минут, чтобы прибыть на станцию… В реале это, конечно, заняло бы больше времени, но сейчас условности игры решают. Впритык, но успеваю пообщаться с кальмарами.
— Да, соединяй.
На экране появляется морда… лицо… глаза и медузоподобный купол над ними, принадлежащие моему старому знакомцу из модуля тораи.
— Капитан, — говорит он (точнее, голос звучит из моего динамика — очевидно, его устройство связи оборудовано устройством преобразования речи), — рад видеть вас в добром здравии. Надеюсь, так оно и останется.
— Не надо мне угрожать, — говорю почти спокойно. — Лучше скажите, что я могу для вас сделать.
— Вы можете спасти моего подопечного! — восклицает Нолькарро. — И поверьте, это не «сделать для меня», это сделать
— Скажите лучше, почему я вообще впервые слышу, что в вашем модуле есть несовершеннолетние? — на самом деле, никто мне, конечно, не обязан об этом докладывать; во всех модулях, кроме модуля тораи, населения столько, что я больше чем уверен: какой-то процент детишек там присутствует. Другое дело, что почти никто не выпускает их в хаб, где водятся страшные инопланетяне… по крайней мере, не выпускает в одиночку. — И почему, если уж на то пошло, этот несовершеннолетний бегает без присмотра?
Не думаю, конечно, что слово «бегает» применимо к гигантскому кальмару в бочке на колесиках, но сама претензия более чем оправдана.
— По вашему, я разорваться должен?! — почти взвизгивает Нолькарро. — Их четверо, а я!..
Тут до меня доходит:
— То есть все остальные обитатели модуля — малыши? — спрашиваю я с вдруг пробившимся весельем. — Вы — воспитатель детского сада?
— Попрошу! — тораи явно оскорбился. — Я — старший наставник в экспериментальной обучающей программе! Между прочим, весьма престижной и дорогостоящей!
Тут-то я и понял, что мне напоминал инфантилизм кальмара и его манера выражаться: ну точно, эдакий старомодный преподаватель. Причем скорее университетский, чем школьный.
Опять же, и загадками любил говорить — все туда же, дурные привычки существ учительствующих.
Между тем Нолькарро продолжал разоряться:
— Да будет вам известно, молодой человек, что вопросы образования на нашей планете стоят особенно остро, поскольку люди старшего поколения в естественной среде практически не могут общаться с молодежью — мы занимаем разные экологические ниши. С усложнением цивилизации становится все больше навыков, которые должны передавать именно зрелые личности… полагаться на цепочку от мастера к подмастерью и от него к ученикам мы уже не можем! Телекоммуникационные средства помогают решить проблему, но только для определенного предела. Поэтому мы открыли серию экспериментальных школ на космических станциях — а здесь, на «Узле-8090», передовая группа, которой предстоит обучиться дипломатическим отношениям и межзвездной торговле.
— Ясно… — попытался я прервать этот поток несвоевременного (поскольку время у меня было в минусе) красноречия, но Нолькарро явно закусил несуществующие удила.
— У меня тут самые многообещающие студенты! Юные гении! Далеко не у каждого есть квалификация с ними работать. А вы говорите — детский сад!
— И один из ваших юных гениев сбежал на поиски приключений, когда на станции чрезвычайное положение, — заметил я.
— Но, капитан, вы так и не объявили чрезвычайное положение, — вкрадчиво заметил Нолькарро. — Весьма опрометчиво с вашей стороны, я должен сказать!
Верно, я не объявлял чрезвычайное положение. Потому что, как я прочел в описании, в такой ситуации моя репутация начинает убывать быстрее обычного — если я быстро не разрешу проблему и чрезвычайное положение не сниму. А с этой всей ситуацией неизвестно, когда она разрешится.
Кроме того, во время чрезвычайного положения на станции нельзя строить новые модули — а я все же не теряю надежды, что мне удастся запустить новый модуль в срок.
— Главное, — говорю я, — сохраняйте спокойствие. Сделаем все, чтобы вытащить вашего сорванца.