Мирный посредник
Шрифт:
– Именно так. Они ступили на Континент Один, в нескольких милях от столицы, и открыто атаковали несчастных фермеров-землян. В настоящее время развивают наступление как в городе, так и в пустынной сельской местности. Они ни с чем не церемонятся. Имеют твердое намерение захватить всю планету силой и пока успешно выполняют задуманное. А вы знаете, что будет с Фезероном, если контроль над ней возьмут базуранцы. Они сожрут ее дотла! Они будут грызть скалы и землю с таким же аппетитом, как некоторые из нас в свое время жевали личинки-грибль.
–
– взмолился громогласно Маньян. У него был несчастный вид.
– Простите меня, но даже само произнесение этого-слова в моем присутствии вызывает во мне страшную дурноту.
– Простите меня, Бэн. Все мы знаем о том тяжком периоде вашей жизни, который вы провели на Гроа в наказание за то, что спровоцировали у них неурожай дынь культуры "Хуб". Я поступил бездумно, напомнив вам о личинках.
– Слава богу, это давно кончилось, - приходя в себя, ответил Маньян.
– Вы сказали, что базуранцы планируют опустошить Фезерон, - заговорил молодой человек с узким деловым лицом и жидкими усиками.
– Что вы конкретно имеете ввиду под этими словами, сэр? Они что же, открыто заявили о своем намерении грабить урожаи, так что ли?
– Базур в настоящее время является наглядным образцом прожорливости базуранцев, Элмер, - мрачно проговорил Кранкхэндл.
– Планета объедена вплоть до внутренних слоев почвы, а в некоторых местах и глубже. Теперь они хотят то же самое сотворить и с Фезероном.
– О, Господи, это отвратительно, ужасно, дико!
– вскричал юноша с поседевшими волосами, имя которого было, кажется, Мелвин.
– Нам необходимо остановить их!
– вторил ему другой дипломат-бюрократ.
– Чего же мы тут дожидаемся?!
– спросил молодой дипломат.
– Они же обдерут весь урожай!
– Что там ваш урожай!
– негодующе воскликнул человек с одутловатым лицом.
– Они сожрут урожай, потом примутся за пахотный слой почвы, постройки, домашний скот, наконец они сожрут и самих фермеров вместе с их семьями! Планета будет уничтожена, а не какой-то там вшивый урожай! Планета!
– Если только мне не будет здесь позволено сказать базуранцам пару ласковых на военном языке, - поднимаясь из-за стола во второй раз, заговорил полковник Андернакл. Он сгреб со стола множество ручек, включая ручку Маньяна, и стал уже было засовывать их в карман своих брюк в золотую полоску, как вдруг натолкнулся на суровый министерский взгляд. Со вздохом выложив на стол ручки, он продолжил: - Вы только позвольте мне, а я уж...
– Он отвел глаза в дальний угол комнаты.
– Возьми их, тигр!
– кто-то жестко произнес в наступившей тишине.
– Правильно, давно уже пришло время действовать!
– подтвердил поддержку полковнику другой голос.
– Эти поганые базуранцы сами напрашиваются...
– Им не удастся обвести землян вокруг пальца...
–
– воскликнул Кранкхэндл, призывая своих подчиненных к порядку.
– Рискну напомнить вам, господа, что мы с вами находимся в данную минуту на дипломатическом совещании, а вовсе не на военном совете!
– Да, но...
– А я сказал, достаточно, Кларенс!
– резко повысив голос, заместитель министра обернулся к маленькому человечку, сидевшему в самом дальнем конце стола, который хотел было заявить свое несогласие.
– Поверьте мне, господа, нам не следует настаивать на проведении решительных практических мер там, где достаточно было бы плодотворного разговора.
– Давайте-ка подытожим, - подал голос сотрудник политотдела пенсионного возраста.
– С одной стороны мы имеем базуранцев, вторгнувшихся в земное пространство, захвативших земную собственность и занимающихся прочими грабежами, если не убийствами земных подданных. С другой стороны у нас есть Земля, или если точнее. Земной Дипломатический Корпус, который... как бы это сказать?..
– Смотрит, - предложил кто-то в середине стола.
– Сидит и ковыряется пальцем в носу, - последовало другое предложение.
– Ничего не делает для того, чтобы урегулировать ситуацию, - жестко отозвался Андернакл.
– Ничего не делает, Фрэд? Так вы, кажется, сказали?
– воскликнул Кранкхэндл, употребив для такого случая 41-с (Жесткий, но Мягкий Упрек). Мы оживленно обсуждаем сложившуюся там обстановку. Вряд ли это можно назвать "ничего".
– Ммм, - подал заявку на реплику сотрудник информационного агентства, сцепив руки замком и подавшись в своем кресле вперед.
– И все же это едва ли можно назвать эффективным способом повлиять на ход базуранской агрессии, господин министр.
– Я бы от всей души посоветовал вам, Уолли, сдерживать свою язвительность. А то неизвестно что еще может просочиться случайно в ваши пресс-релизы.
– Язвительность, вы говорите, сэр? Я всего-то и хотел напомнить, что базуранцы не захотят прекратить свои грабежи, услышав о том, что мы сидим здесь и обсуждаем эту проблему.
– Вы полагаете, что не прекратят? Значит, у вас нет никакой веры в чтимые нами аксиомы просвещенной дипломатии?
– Совершенно верно, нет. Ни вот на столько, - твердо ответил Уолли.
Наступила нервная тишина. Все, как по команде, стали прокашливаться. Уолли спокойно достал из кармана рубашки зубочистку, энергично поковырялся ею в своих передних зубах, тщательно исследовал результаты и так же спокойно убрал зубочистку назад.
– Итак, джентльмены, высказывайте свои конструктивные предложения, проговорил Кранкхэндл с большим оттенком 29-ф (Стоически Переносимая Мука).
– Только прошу вас: не надо горячиться. Не говорите того, чем бы вы не гордились на ближайшей комиссии по аттестации. Все протоколируется.