Миронов
Шрифт:
31 декабря 1804 года поступило высочайшее повеление положить основание новому Черкасску, а 18 мая 1805 года последовала закладка его... Весной 1806 года, погрузив на лодки и плоты имущество, флотилия во главе с войсковым атаманом Платовым двинулась к новому месту жительства. Стреляли из пушек. Колокола всех церквей поначалу трезвонили, а по удалении каравана лодок начали бить в набат Тревожно и грустно было на душе у донских казаков. Как почти и у всех, когда они покидают родовое гнездо, где прошло детство, юность...
На Черкасске старом, кроме буйства известных атаманов, руководителей восстаний, которые военной силой пытались отстоять свою «вольницу»,
А тебе, Филиппу Козьмичу Миронову, чего недоставало? Правда, ты вышел в жизнь не из богатой семьи, но уже достиг чина войскового старшины и потомственного дворянства. Чего еще желать? Да и на этом высоком взлете карьера не кончалась. Впереди была учеба в императорской академии и звание полковника генерального штаба. О таком трудно было даже мечтать... Он же хорошо знает, что о нем докладывал по инстанции командир 32-го донского полка полковник Ружейников: «Миронов очень способный и храбрый офицер, и его следовало бы послать на учебу в академию генерального штаба, но этого, к сожалению, сделать нельзя: он чересчур революционно настроен. Я нарочно посылаю его в самые опасные операции. Сына у него убили, а его, окаянного, и пули не берут».
Ну чего ему, Миронову, не хватало? Горя?.. Наград?.. Славы?.. Чинов?.. Все было. Всего, кажется, хватало. Даже слишком... Но он все равно довольным не был, и не своим внутренним миром, а внешним, окружающим его. Иначе говоря, тем социальным строем, который дал ему в жизни если не все, то очень многое. Так почему он выступал против государственности? Потом... Потом об этом... Ну, обуздал бы немного свой характер, потерпел бы. И блестящая карьера обеспечена. Почему же человек кладет на карту самое сокровенное ради осуществления чаще всего мифической цели? Почему спокойно не живет?
Работал бы, любил, радовался жизни... Так нет же, все с великим трудом скопленное богатство кидает в пасть ненасытному молоху и очертя голову начинает заново экономить «по грошам»...
Но ведь Миронов в борьбу вступил за счастье народа. А народ просил его об этом? Странный вопрос. Разве сам Миронов не видел, что надо бороться? Вон как, значит, сам видел, по собственному разумению и понятию ввязался в братоубийственную войну и считает, что выполнил благородную миссию, на которую его никто не уполномочивал, кроме личных амбиций? Но ведь народ в беде был!.. И, чтобы помочь одним, надо было убивать других?.. Не так все просто! Сложно убивать? Совесть мучает? Да не в этом дело!.. Потом... Потом об этом...
Восемь орденов и георгиевское оружие... Чин войскового старшины. Блестящий казачий офицер, будущий наказной атаман. Потомственное дворянство, о чем он даже понарошку не мог и мечтать... Все бросил! Будто ничего этого не было и остался «гол как сокол». Пастухом с хутора Буерак-Сенюткина. Добавил только: «Гражданин Миронов» – без звания, наград и чинов. Это какая же сила, внутренняя, духовная, так тряхнула сознание?! Говорят, что самая большая глупость – это ум, направленный не в ту сторону... Может быть, это и так, но гуси считают трасу вкуснее свиных отбивных... Потом... Потом... Нет уж, додумай до
А вообще-то окружающие не только не хотят быть осчастливленными, глядя на двух влюбленных, а наоборот, даже на дух не надо им этого щедрого дара. Кроме всего прочего, в их душах рождается противодействующее чувство: зависть, злоба, недоброжелательность. «Старик окрутил дитя-девицу... Смутное время, вот душа-девица и одарила так называемой „любовью“ старика... Всюду голод, разруха, кровь льется, а их лихоманка разжигает... Любовь!.. Знаем ей цену – распутство это, больше ничего... Ишь, страсти-мордасти развели!.. Туда же, вокруг ихнего блуда свет сияет, чуть ли не как от святых икон... Пообнимается ночью в жаркой перине седой бобер, а утром выскакивает вгорячах – „Ш-ша-ш-ки вон!“ – за счастье народа...»
Потом... Потом... Сейчас он вспоминает о судьбе братьев Грузиновых. Значит, опять уходит от честного и прямого разговора с самим собою? Еще успеет... Главное все-таки в жизни – это добро и зло, ложь и честность, война и мир... Любовь – и Стеша... Тьфу!.. Надя-Надюша... Надя-Надюша... Тебе все звезды, которые бродят, будто заплутавшись, в темноте... Стеша, подойди ко мне, я прикоснусь рукой к твоим чудесным волосам. Они пахнут росистым утренним лугом и лазоревыми цветами... О, собака!.. Ты как бешеный пес, исцарапанный в драке!.. Теперь лежишь на тюремном топчане и зализываешь раны... Борец за счастье народное!..
Ему показалось, что он слышит чей-то язвительно-насмешливый голос. Вскочил с топчана и крикнул: «Кто тут?! А-а!..» – зарычал Миронов и повалился на свое жесткое ложе. «Дайте мне додумать о Грузиновых...» – словно пес, поджавший хвост, виновато смотрящий на хозяина и пытающийся лизнуть руку, так и он просительно обратился к кому-то или чему-то неведомому... Может быть, к совести?.. Сложная это материя. Кто-то танцует и поет, кто-то плачет и стонет от горя, а кто-то от нежности и страсти... Опять он сбивается на свои утехи!..
Итак, о Грузиновых в конце концов.
Евграф и Петр со своим отцом Осипом Грузиновым участвовали в различных походах «за зипунами». Старший, Евграф, получил чин войскового старшины Войска Донского, а через год – новый чин, уже от императора Павла I, полковника и должность командира эскадрона лейб-гвардии казачьего полка. За усердие по службе царь пожаловал ему десять тысяч десятин земли и тысячу душ крепостных, но, к ужасу придворных, полковник не только не торопился принять столь дорогой подарок всемогущего императора, а давал понять, что он его вообще не примет... Пренебрег высочайшим приглашением императора. .. «За ложное рапортование себя больным» указом царя Евграф Грузинов был исключен со службы и вместе с братом Петром, подполковником, отправлен на Дон, в родной Черкасск.