Миротворец
Шрифт:
Спустя две недели наша рыцарская братия была собрана в Асперэнде, и мы покинули столицу. Две сотни рыцарей в вороненых доспехах и полторы сотни гномов под командой Дарби. Вместе со мной уходили Рэйнар норр Сьерра и Мэдд норр Кларэнс.
Хотя… Какие бы они титулы ни носили, а для меня всегда останутся моими старыми друзьями. Людьми, с которыми мы прошли весь Асперанорр. Замерзали на северных землях, плечом к плечу сражались на улицах Вертэнда, Мэша и Брэйонда.
Где-то в арьергарде двигался Хаугри с монахами и тремя женщинами, которые некогда были ведьмами. Впереди нас ждала долгая дорога к замку Арден Грасс. Когда-то
Две сотни рыцарей, идущие в колонне по двое, растянулись на целых четыреста метров. Добавьте к этому отряд гномов, дозоры, небольшой обоз, и в результате получится колонна километровой длины.
Просматривая собственные дневники и записи, я часто натыкался на ошибку – называл «рыцарями» простых воинов ордена. Да, это неверно и, может быть, даже неуважительно по отношению к тем, кто заслужил это почетное звание. Дело в том, что долгая пятилетняя война многому научила. Пасторальных картинок в обозримом будущем не предвиделось, а война, так уж она устроена, стирает и нивелирует звания и прочие условности.
Я видел и ложь, и трусость, и предательство. Как видел и настоящую, а не показную храбрость. Мне доводилось встречать людей, которые были настоящими героями. Их храбрость творила чудеса, изменяла ход сражений и спасала жизни людей. Поэтому для меня дорог каждый, кто встал под знамена нашего братства…
Через несколько часов, когда колонна уже перестала растягиваться и вошла в привычный походный ритм, позади нас запели гномы. Старая песня. Времен короля Гэральда Первого и эльфийских войн. Голоса у гномов сильные и глубокие. Они пели, и звуки их голосов были похожи на звучание церковного органа. Пожалуй, никто в Асперанорре не поет с таким чувством, как воины в военных походах. Трубадуры, уличные артисты – это не то. В гномьих песнях нет работы на публику. Они поют как дышат. Раскрываясь полностью, без остатка. А слова полны боли о погибших друзьях и близких, которые ждут дома. Это нельзя описать, это надо слышать и слушать!
В самом хвосте дымили полевые кухни. Они появились у нас года три назад, когда нам надоело терять время на привалах в ожидании обедов и ужинов. Идея принадлежит Лексио Эльвейре, который многое сделал, чтобы наладить наш полевой быт.
Он долго не доверял нам. Присматривался к ордену, нашим делам и поступкам. Прошло не меньше года, прежде чем лед его недоверия растаял. В конце концов мы подружились, и я многое узнал о его нелегкой судьбе. Нет, не буду рассказывать о его прошлом. Полагаю, что летописцы найдутся и без меня. Проливать чернила легче, чем кровь.
– Как это все не вовремя, – буркнул Рэйнар.
– Почему? – покосился на него Мэдд. – Я, наоборот, рад, что выбрался из замка.
– Засиделся?
– Эдак скоро отращу брюхо и начну обрастать мхом. – Стоук усмехнулся и хлопнул себя по пузу.
– В счастье люди толстеют, – усмехнулся я.
– Кира должна скоро родить, – пояснил Трэмп. – Торри утверждает, что будет дочка.
– Я рад видеть тебя счастливым!
– Что
– О боги! – пробасил Мэдд. – Он стал мыслителем! Какой ужас…
Дарби ехал рядом. Несколько раз пытались его разговорить, но он или отмалчивался, или отвечал невпопад. Смерть жены сделала свое черное дело – наш весельчак здорово сдал. Его некогда черные как смоль волосы пронизаны седыми прядями. Появились морщины, а в глазах засела тоска.
Через двадцать два дня мы вышли к замку, где нас встретил Арруан Мэш. Глядя на этого молодого мужчину, трудно представить худенького паренька, каким он появился в замке Альдкамм. Сейчас это здоровый и сильный муж. Пусть и молодой, но уже достаточно опытный воин.
Мы гулко прошагали по настилу подъемного моста, прошли сквозь сумрак надвратных башен и оказались во дворе замка. Кто-то из воинов принял от меня повод, и мы отправились в донжон. Во дворе уже пылали костры, на которых жарились тушки кабанов и оленей.
– Не похоже, чтобы эти бездельники голодали, – сказал Рэйнар, с удовольствием вдыхая ароматные запахи.
– Тебе бы только пожрать, – проворчал Мэдд.
Квадратный двор замка был заполнен строительными материалами. Некоторые из них преодолели долгий путь, прежде чем оказаться здесь. Ближайшая каменоломня находилась в пятидесяти километрах отсюда.
На первом этаже донжона накрывали стол. Нам бы умыться с дороги, но баня будет позднее. Кстати, гномы ее построили первым делом. Баню и предбанник с душевой. Еще одна вещь, которую мы принесли в этот мир. Пока местный народ суетился и размещал наших воинов, мы устроились в палатке Арруана. Гномы еще работали над обустройством внутренних помещений, так что некоторым приходилось ночевать во дворе, в шатрах из толстой шерстяной ткани.
Несмотря на летнее время, вечером немного похолодало. Да, здесь такое часто бывает. Здешние погоды любят преподносить неожиданные и не всегда приятные сюрпризы. Так было и в этот раз. Погода испортилась, и пошел дождь. Во дворе раскисла земля. Она чавкала и прилипала к сапогам, делая нашу обувь почти неподъемной.
Слуги принесли жаровню с угольями, чтобы мы могли просушить одежду и немного согреться. Следом доставили несколько кувшинов с горячим вином, щедро заправленным травами. После нескольких бокалов этого напитка вас начинает бросать в жар. Прекрасное средство от простуды!
– Это не армия северян… – рассказывал Арруан, описывая положение на границе.
– Тогда кто? Неужели нежить? – спросил Рэйнар Трэмп и зло прищурился. Он завернулся в плащ и устроился неподалеку от входа (ждал рапортов от своих сержантов).
– Каждой твари по паре. Разве что вампиров нет. По крайней мере, так утверждали беженцы, которые проходили мимо замка.
– Вампиры никогда не любили толпу, – заметил гном Дарби. – Тем более если это толпа нежити.
– Да, беженцев мы встречали, – кивнул я.
– Люди бегут от хаоса, который царит на севере, – развел руками Мэш.
– Хорошо, – подвел я итог и посмотрел на рыцаря. – Как бы там ни было, но тебе надо уходить.
– Что? Как это – уходить? Куда?
– В Асперэнд. Твои воины устали, им нужна передышка.