Мировой Ворон
Шрифт:
— Заканчиваем, — скомандовал Векериан. — Идем к следующему зданию.
Моряки с немного потерянным видом ворчали, похоже, услышав тот же звук, что и капитан. Но Рэндалл ничего не слышал, кроме треска бьющегося стекла и жалоб матросов.
— Давай пойдем с ними, — сказала Рут. — Держись поближе ко мне и не вытаскивай из ножен меч.
Кирины шли спокойно, хотя с них уже начал струиться пот, и они стискивали зубы. Они добрались до следующего здания, чахнущего в тени минарета. Оно находилось во внешнем кольце вокруг центрального пустого пространства, которое при более близком рассмотрении можно было назвать городской площадью. Другие
Но прежде, чем Векериан или Джез Ран попытались показать, кто здесь главный, между ближайшими зданиями появились люди в черных мантиях и с бездумным выражением на лицах. Мужчины и женщины, каресианцы и кирины, повалили со всех концов странного города, и особенно много их появилось из–за минарета. Несколько десятков людей высыпало навстречу морякам, и Рэндалл знал, что еще больше их на подходе. Поселение только казалось заброшенным, а сейчас бурлило подобием жизни. Лихорадочные движения матросов резко контрастировали с размеренным наступлением равнодушных местных обитателей. Ни Уты, ни Вуна поблизости не наблюдалось, и Рэндалл остался на месте, не отходя от Рут больше чем на несколько футов.
Кирины, не выдержав нарастающей головной боли, атаковали новоприбывших и рубили их мечами, а противники, не издав ни единого звука, падали на пыльный камень. Векериан сражался на переднем крае, мастерски орудуя катаной. Рэндалл видел, как из ушей у капитана начала струиться кровь, а потом тот закричал от невыносимого жужжания в голове. Было неприятно смотреть на людей, до крайности напуганных звуком, который он сам не мог услышать. Рэндалл начал волноваться за матросов.
— Тебе стоит мне довериться, — произнесла Рут. — Если у меня все получится, они обязательно выживут.
Кирины рубили вялых людей, построившихся перед ними, но при этом сами начали выть от нестерпимой боли. Жужжание становилось все невыносимей, и начал сдавать даже Векериан.
— Прекратите! — раздался хриплый женский голос. Он исходил из центра поселения и далеко разносился в безветренном воздухе. — Не позволяйте Матери манипулировать вами. Уходите сейчас же, и я не сожру ваши сердца.
Кирины почти не слышали предупреждения. Они с отчаянной решимостью уничтожали бесконечную процессию людей в балахонах. Двадцать или тридцать уже были мертвы, а матросы дергались так, будто лихорадка, охватившая их, достигла своего пика. Они расцарапывали себе уши, а многие бросили мечи и катались по земле. Только самые сильные еще держались на ногах, но их хватало лишь на то, чтобы убивать людей с пустыми лицами, которые шли на них сплошной волной и даже не пытались обороняться.
Голос, раздававшийся из центра поселения, хрипло засмеялся: по окрестностям разнеслись отрывистые звуки удовольствия и боли, а кирины захлебывались под натиском все большего числа равнодушных обитателей поселения. Затем в стенах нескольких зданий появились отверстия и проходы. Некоторые из них были достаточно большими для людей, а другие, маленькие, возникали на высоте человеческого роста. Матросы, у кого еще хватало сил стоять на ногах, отступили, оттаскивая товарищей от мертвых и умирающих тел, неопрятными грудами лежащих между зданиями.
—
Его люди боролись с желанием сбежать, а тех, кто упал от невыносимого жужжания, спешно поднимали на ноги. Из глаз и ушей у многих текла кровь, и они слабо подвывали от нарастающего ужаса.
Неожиданно все взгляды от проходов в домах переместились на лежащих на земле мертвых противников. Закутанные в мантии неподвижные тела, под которыми расплывались лужи крови, начали странно дрожать и корчиться, а потом неловко переворачивались на спину и замирали, уставившись в небо невидящими глазами. Кирины отступили еще на шаг. Многие держались на ногах только благодаря помощи товарищей.
— Что происходит?! — прошептал Рэндалл.
Рут вышла вперед, загородив его, и он увидел, как на задней стороне шеи у нее появились тонкие черные волоски.
— Когда–то их называли Шан, — ответила она. — Это Строители Орон Каа, первые и последние рабы Шаб–Ниллурата. Сегодня я освобожу их.
Все мертвые тела — многие с оторванными конечностями и страшными ранами — бешено тряслись, распластавшись на земле. Головы запрокинулись, горло каждого тела надулось и треснуло, широко разинулись мертвые рты.
От башни снова прозвучал старческий голос:
— Вы уничтожили много плоти. К счастью, вы вполне сможете ее заменить.
Изо рта у каждого трупа вылезло существо, продираясь через зубы, раздвигая челюсти, пока снаружи не показались по три пары тонких перепончатых крыльев. Насекомые были похожи на длинных ос, раскрашенных в болезненно яркие оттенки красного и зеленого, с крупными сегментированными телами и устрашающего вида когтистыми щупальцами, обрамляющими круглые хоботки.
Жужжание, вероятно, стало оглушающим: кирины, не помня себя, кричали от нестерпимой боли. Даже Векериан упал на колени, тщетно пытаясь отползти к побережью.
Рут пошла вперед мимо бьющихся в агонии киринов, и на ходу кожа ее расползалась — Рут принимала другую форму. Тело вытянулось, руки и ноги разделились надвое на лапы чуть меньшего размера. Сначала они были тонкими и длинными, но постепенно становились все толще, поднимая новое тело от земли.
— Долгие века я не виделась с тобой, Великая Матерь, — проскрипела старуха. Она появилась в дверном проеме, возникшем на большой высоте в центральном минарете. Лицо ее соответствовало голосу — такое же сморщенное и полное ненависти. Черные узкие глаза удивленно распахнулись, когда она увидела, как Горланская Матерь принимает свою истинную форму среди жужжащих насекомых и разрозненных групп вопящих от боли киринов. — Ты уже не сможешь ничего изменить, старуха. Твоя сила здесь не нужна.
Рут превратилась в огромную паучиху, смахнула с дороги насекомых и устремилась вперед с таким напором, что смогла бы повалить на землю небольшие здания. Жужжащие твари избегали ее, сосредоточившись на киринах. Люди Векериана стали совсем беспомощны, а насекомые приземлялись у них на лицах, вонзая клыки им в горло.
— Бегите! — заорал капитан, отползая все дальше. Похоже, он о чем–то вспомнил.
За считанные секунды насекомые вскрыли горло и начали заползать внутрь к дюжине киринских матросов. Те дергались, бились о землю, но не могли сопротивляться жутким Строителям Орон Каа. Некоторые матросы оказались сильнее других и смогли уползти, таща за собой катаны, но не могли защититься от насекомых и пытались просто сбежать.