Миры Айзека Азимова. Книга 9

Азимов Айзек

Пелорат убежденно ответил:

— Я же сказал, что верю в тебя. Верю и сейчас.

— Восхитительно! — облегченно, радостно рассмеялся Тревайз. — Скажу тебе по секрету, у меня есть еще одно предчувствие: и у тебя тоже есть своя роль в этой истории. Ну, Джен, летим на Гею на полной скорости. Вперед!

56

Мэр Бранно явно постарела за последние дни. Она настолько глубоко задумалась, что совершенно машинально взглянула в зеркало по дороге в галактографический зал. Лучше бы она этого не делала.

Бранно

горько вздохнула. Жизнь уходила из нее по каплям. Целых пять лет на посту Мэра, а до этого — еще двенадцать — разве они были легче? Тогда она фактически занималась тем же самым, стоя за спиной двух марионеток. Спокойно, уверенно вершила она свое дело, но всегда на износ. «А как же иначе», — думала она порой. По другой схеме все выглядело бы так: «напряжение — неудача — срыв». Но как ужасно было сознавать, что именно спокойное плавание, дрейф по течению событий так измотали ее.

Залогом ее успеха был План Селдона, а Вторая Академия — залогом его успешного выполнения. Твердая рука Бранно лежала на пульсе Первой Академии, но никто, ни одна душа на Терминусе не догадывалась, как трудно Бранно устоять на гребне волны.

История скажет о ней мало или совсем ничего. Всю свою жизнь она просидела за пультом управления кораблем, которым на самом деле управляли извне.

Даже Индбур III, правивший Академией во времена ее позорного падения к ногам Мула, ухитрился сделать что-то, из-за чего его запомнили, — хотя бы в обморок упал!

А Мэра Бранно никто не вспомнит.

Если только ей не поможет Голан Тревайз, этот Советник-выскочка…

Бранно внимательно посмотрела на карту. Карта была совсем не такая, какую показывает современный компьютер: всего-навсего трехмерная модель — подвешенные в воздухе огоньки. Модель нельзя было разворачивать, двигать, увеличивать и уменьшать. Можно было лишь обойти ее вокруг.

Бранно нажала рычажок, и сразу загорелось огромное множество огоньков — около трети от общего количества (не считая ядра Галактики, где, как считалось, никто не живет). Такова была Федерация Академии — более семи миллионов обитаемых миров, и правил ими Совет во главе с Бранно. Семь миллионов миров имели голос и представительство в Совете Миров, решавшем дела второстепенной важности. Никогда ни при каких обстоятельствах Совет Миров не принимал решений глобальной важности.

Бранно нажала другой рычажок, и по разные стороны от границ Федерации загорелись бледно-розовые огоньки. Сферы влияния. Территориями Академии эти регионы не являлись, но, формально сохраняя независимость, ни за что в жизни не осмелились бы мечтать оказать сопротивление малейшему шагу со стороны Академии.

В голове у Мэра не укладывалось, что в Галактике может существовать сила, способная противостоять Академии, даже Вторая Академия, где бы она ни находилась. В любое время, когда захочет, Академия могла пустить в ход свой Флот, состоящий из суперсовременных кораблей, и уже сейчас без труда основать Вторую Империю.

Но со времен начала выполнения Плана Селдона минуло пока только пять столетий, а План гласил: между крахом Первой и созданием Второй Империи —

путь длиной в десять веков. За выполнением Плана должна следить Вторая Академия… Мэр горестно покачала головой. Значит, если Академия начнет действовать сейчас, она проиграет. Пусть ее корабли непобедимы, но сама поспешность смерти подобна.

Все так, если только Тревайз, как громоотвод, не вызовет на себя гром и молнию Второй Академии и вспышка молнии не озарит ее источник…

Бранно нервно оглянулась на дверь. Где же Коделл? Не время опаздывать.

Он тут же вошел, как бы откликнувшись на ее мысленный упрек, — добродушно улыбаясь и гораздо более походя на добренького дедушку, чем мог бы, только за счет усов, бороды и хитрых морщинок на выдубленной годами коже лица. Да, дедушка, но не старик все-таки. Но, в конце концов, Коделл был на восемь лет моложе Бранно.

И как это, интересно, ему удалось так хорошо сохраниться? Пятнадцать лет Директором Службы Безопасности — и хоть бы что!

57

Коделл приветствовал Мэра низким медленным поклоном, то была необходимая формальность перед началом разговора. Странно — времена правления Индбуров старались не вспоминать, а ведь именно тогда был выдуман этот претенциозный этикет.

— Прошу прощения, — сказал он, — что запоздал, Мэр. Дело в том, что Совет очнулся после наркоза, арест Советника Тревайза понемногу начинают обсуждать.

— Вот как? — флегматично отозвалась Бранно. — Нам грозит дворцовый переворот?

— Ни в коем случае. Ситуация целиком под нашим контролем. Но шума не миновать.

— Пускай шумят, если им от этого легче. Меня это не касается. Ну а как общественное мнение в целом? На него я могу рассчитывать?

— Думаю, можете. Особенно — за пределами Терминуса. Там никому дела нет до того, что стряслось с заблудшим Советником.

— Мне есть дело.

— А? Есть новости?

— Лайоно, — сказала Мэр. — Я хочу побольше узнать о Сейшелле.

— Ну, я не ходячий учебник истории, — улыбаясь развел руками Коделл.

— История меня не интересует. Меня интересует правда. Почему Сейшелл независим? Посмотрите сюда.

Она показала на крошечный островок белых огоньков, со всех сторон окруженный красными.

— Видите? Мы его инкапсулировали, почти поглотили, а он все равно белый. Белый, даже не розовый, как лояльные нам территории.

Коделл пожал плечами:

— Да, официально Сейшелл — недружественное нам государство, но он нейтрален и никогда не досаждал нам.

— Отлично, — кивнула Бранно. — А теперь посмотрим еще…

Она нажала еще несколько рычажков на пульте. Красные огоньки поползли во все стороны и покрыли почти половину Галактики.

— Это, — пояснила Бранно, — царство Мула незадолго до его смерти. Тогда Сейшельский Союз тоже был окружен со всех сторон, но видите — он белый! Единственный анклав, оставленный Мулом на воле.

— Они и тогда сохраняли нейтралитет.

— Плевать хотел Мул на всякие там нейтралитеты.

— Выходит, в этом случае, не наплевал.