Миры и Судьбы. Книга первая
Шрифт:
Глава первая
… Природа разнообразна и прекрасна.
Завораживает и пугает бездонный космос в предгорьях Памира, со злыми, мохнатыми звездами, висящими над головой, с фиолетово-черным небом.
Восторг и трепет вызывает сибирская тайга, высоченные кедры и лиственницы которой уходят в бездонное небо и сплетаются между собой ветвями, предупреждая неразумного путника, чтобы он и не вздумал посягнуть на их тайны, не зная этих чащоб.
Вечноперетекающие пески пустынь
Но нет ничего прекраснее украинских степей. С их колосящимся разливом желтых пшеничных полей, с зелеными садами, окружающими хутора и деревни, со шпилями церквей в городах и городках.
Лёнечка не отводил глаз от пейзажей, мелькающих за окном поезда.
Он, выросший в Ленинграде, влюбленный в этот город, в его ровную, графическую расчерченность улиц и проспектов, в Неву, берега которой соединяют разводные мосты, в белые ночи, понять всю прелесть которых можно только увидев их, чувствовал непонятный трепет, наблюдая бесконечное течение степи за окном.
Что это было? Генетическая память? Предчувствие того, что именно в этих местах ему отныне предстоит жить, мужать и умереть?
… Никто не знал об этом …
***
– Мама, нам еще долго ехать? – спросил Ленечка, оторвавшись от окна.
– Уже скоро …
Проводник, проходя вдоль вагона, громко объявил:
– Следующая станция Волноваха! Готовимся к выходу, поезд будет стоять три минуты.
– Как Вы сказали? Какая станция? – вскинулась Ольга.
– Волноваха! – бросил на ходу проводник.
– Ленечка, собирай вещи нам выходить.
– Здесь?
– Да, здесь.
Ольга не знала, что это – город, городок, или вовсе деревня. Название было ей незнакомо, но что-то кольнуло в сердце, что-то подсказало – это место, где ей нужно быть.
Ольга оглянулась, высматривая Ангела, но вагон был до отказа набит едущими людьми и только.
За окном уже сгущались сумерки, где они с сыном проведут эту ночь, что будут делать завтра, Ольга не знала …
Выйдя из вагона, взяв за руку Лёнечку, она тихо пошла вдоль перрона по направлению к вокзалу. За полминуты до отбытия поезда из спального вагона вышла полноватая дама, ярко и дорого одетая. Дама остановилась и стала недоуменно озираться.
« Кто она? Почему одна? Неужели, как и мы, не знает куда отправиться и где заночевать»? – подумала Ольга, замедляя шаги.
Дама улыбнулась и весело уставилась на Ольгу:
– Что, хохлушка, не встретил тебя твой Васыль?
– Да некому нас встречать, мы впервые в этом городе.
– Как впервые? А где же ночевать собираетесь?
– Да вот, переночуем на вокзале, а утром попробую найти работу.
– С вокзала тебя запросто в каталажку заберут, а пацана в детдом отправят. Кто тебе этот мальчишка?
– Сын.
– Не похож он на тебя, чернавку, – дама снова улыбнулась и подмигнула Ольге, – Или нагуляла в славном городе мальца, а теперь
Ольга молчала, да и что она могла ответить.
Дама, подумав немного, сказала, как будто приняла важное решение:
– Ну что ж, хохлушка, сегодня твой самый счастливый день! Перед отъездом я выгнала домработницу, и ты можешь занять ее место, если конечно обещаешь не воровать, хорошо работать и не строить глазки моему мужу!
– Спасибо, я согласна.
Дама фыркнула:
– Согласна она, ну-ну, посмотрите на эту барыню … ладно – ладно, это я шучу … Да где же эта чертова машина?!
Словно услышав гневный призыв, к перрону подкатил автомобиль. Выскочивший пулей водитель бросился к даме, подхватил ее чемодан и начал оправдываться, объясняя задержку и умоляя не жаловаться хозяину.
– Ну, хорошо! Пусть у всех сегодня будет радость и праздник, я в хорошем настроении …
***
Так Ольга с сыном оказались в доме товарища Новака, который мудрою рукой распределял продовольственные потоки в славном городе Волновахе и его окрестностях.
Ольга трудилась, не разгибая спины и не поднимая глаз. Хозяйка была довольна идеальной чистотой в доме, а хозяин вкусными блюдами, которые подавались к столу на обед.
Однажды, вытирая пыль с пианино, Ольга, сама не зная почему, поддавшись какому-то порыву, открыла крышку, присела к инструменту и положила руки на клавиши. Сначала робко, ошибаясь чуть ли не в каждой ноте, а затем все уверенней, она начала играть Полонез Огинского, который так любил Людвиг.
Музыка лилась и лилась, а Ольга настолько погрузилась в звуки и воспоминания о муже, что не сразу заметила хозяйку, стоявшую в дверном проёме.
– А ты не так проста, хохлушка. Где это ты на пианино играть обучилась?
– Да так, в молодости еще …
Ольга замолчала, и как ни пыталась хозяйка, раздираемая любопытством, что-то у нее выспросить, замкнулась и отмалчивалась.
Хозяйка обиженно надула губки:
– Ну не хочешь – и не говори. Но место свое знай и помни, кому ты всем обязана.
– Я помню, и всегда буду Вам благодарна.
– Вот так-то лучше!
В конце августа приехала Ниночка, хозяйская дочь, которая провела лето в Крыму, оздоровляясь и набираясь сил перед новым учебным годом.
Ниночка была рыхлой и не очень красивой девочкой, да и науки ей давались с трудом, а потому очень скоро, оказавшийся с ней в одном классе Лёнечка, начал заниматься с Ниной дома и подтягивать ее почти по всем предметам. Девочка стала делать заметные успехи, педагоги удивлялись и ставили себе в заслугу такой прогресс в обучении.
Радовались и родители Нины, они-то прекрасно знали, кому обязана их дочь хорошими отметками в школе, и, в знак благодарности и поощрения, на следующее лето отправили детей в Крым вместе.