Миры Источника. Трилогия
Шрифт:
По всем признакам у него был глубокий шок. Я отложил книгу, которую читал (хоть убейте, не помню её названия, даже не помню, художественная она была или научная), встал с дивана и первым делом подошёл к бару.
— Что-нибудь выпить?
— Да, пожалуйста…
Я налил в стакан виски и поднёс его Ладиславу.
Он одним духом выпил до дна, прокашлялся, отдышался и коротко сказал:
— Ещё.
Я повторил заказ.
Вторую порцию Ладислав пил не так жадно, между глотками делал паузы, его лицо постепенно
— Где Радка?
— В Асгарде. Ингеборг пригласила её на…
— Понятно, — перебил он. — А этот Бельфор?
— Дрыхнет наверху.
— Ага…
Я присел рядом и участливо спросил:
— Что стряслось, дружище?
Ладислав ответил не сразу. Он сделал несколько глубоких затяжек и лишь затем отрешённо проговорил:
— Катастрофа.
В груди у меня похолодело.
— Кто? — спросил я, имея в виду: кто узнал нашу тайну.
Видимо, Ладислав не понял меня.
— Я, — сказал он.
— Чёрт побери! — в сердцах выругался я. — Зачем? Кому ты рассказал?
— Пока никому.
Я недоуменно моргнул. А секундой позже мне пришло в голову, что, возможно, мы говорим о разных вещах.
— Вот что, Ладислав. Выкладывай всё по порядку.
Он угрюмо кивнул:
— Хорошо… Только сначала мне нужно выпить.
Я неодобрительно хмыкнул, но возражать не стал, и, чтобы в дальнейшем не бегать туда-сюда, принёс сразу полную бутылку виски.
На сей раз Ладислав отвергнул стакан и приложился прямо к горлышку. Он вылакал грамм сто пятьдесят — двести, не меньше, затем потряс головой, икнул, фыркнул и произнёс:
— Адское пойло… Проклятый Всеволод!..
— Этот компьютерщик? — уточнил я.
— Он самый.
— Что он натворил?
Ладислав сделал очередной глоток и достал из портсигара очередную сигарету. Я дал ему прикурить.
— Этот сукин сын обвёл нас вокруг пальца… Будь он проклят!
— Объясни, пожалуйста, — терпеливо попросил я, хотя моё терпение уже иссякало. — Что сделал Всеволод?
Ладислав снова отхлебнул виски. Как ни странно, он до сих пор не проявлял никаких признаков опьянения, даже язык не заплетался, а запинки в его речи были, скорее, следствием сильного стресса и волнения.
— Тот вирус, который… Ну, ты понимаешь, какой…
— Конечно, понимаю, — сказал я. — Так что же вирус?
— Он не уничтожил информацию. Отнюдь! Напротив, он сохранил её… каким-то хитрым образом закодировал и, пока мы маялись фигнёй, перекачал в главную базу данных Чернобыльского центра…
— О Митра! — потрясённо пробормотал я.
— Но это ещё цветочки, — продолжал Ладислав. — С нашей помощью Всеволод внедрил свой вирус в самое сердце секретной сети центра… День за днём он исподволь
Я схватился за голову:
— Проклятье!
— Вот именно, — подтвердил Ладислав и вновь отхлебнул виски.
Теперь и мне захотелось выпить. Я уже собирался встать и сходить за второй бутылкой, однако в последний момент передумал, считая, что сейчас важно сохранить ясную голову. Позже я горько пожалел о том, что не напился в стельку. Но это было позже…
Услышав какой-то шорох, я поднял глаза и увидел Мориса. Он стоял на лестнице, ведущей на второй этаж, и, прислонившись к стене, хмуро смотрел на меня. Когда он появился, я не заметил, но, судя по мрачно-озабоченному выражению его лица, самую существенную часть рассказа Ладислава он не пропустил.
— Паршиво, — наконец произнёс я. — Что же нам делать?
— С Землёй Юрия Великого — ничего, — ответил Ладислав неестественно спокойно. — С ней я сам разобрался.
Я решил, что ослышался (хотя скорее это была защитная реакция психики), и переспросил:
— Что-что?
— Что слышал. Об этом мире можешь позабыть. Его уже нет… вернее, нет цивилизации. А те её осколки, что остались… что останутся после ядерной войны… они опасности не представляют…
Ладислав швырнул на пол пустую бутылку, поднялся с кресла и нетвёрдой поступью направился к бару, по-прежнему не замечая присутствия Мориса. А тот, уже не прислонившись, а привалившись к стене, глядел на него, как на исчадие ада.
Я же попросту лишился дара речи. Я не мог поверить, что Ладислав сделал это,что он способен на такое…И тем не менее он сам только что признался…
Но я всё равно отказывался верить!..
А вот Морис, похоже, не ведал моих сомнений. С грозным рычанием он сбежал вниз по лестнице и, сжав кулаки, бросился к Ладиславу. Однако на полпути вдруг споткнулся, но не грохнулся на пол, а совершил умопомрачительное сальто в воздухе и спикировал на диван, где и остался сидеть. Я сделал это ради самого же Мориса. Ладиславу ничего не стоило «в порядке самозащиты» трахнуть его графином по голове, а то и применить более жёсткие меры. Не хватало ещё избиения младенцев…
Младенцы… Сколько их погибло в огне ядерной катастрофы!..
И не только младенцев…
Шесть миллиардов мужчин, женщин, стариков, детей…
— Будь ты проклят! — выкрикнул Морис, немного оправившись от испуга. — Преступник! Негодяй!
— Заткнись, козявка, — беззлобно проворчал Ладислав, возвращаясь на своё место с новой бутылкой виски.
— Пусть я козявка, ладно, — сказал Морис. Он отчаянно брыкался на диване, но встать не мог. — Зато ты чудовище!