Миры за мирами
Шрифт:
Извилистая лестница привела его на самый верх дворцовой башни. Он остановился у дубовой двери, окованной железом. Единственный стражник стоял навытяжку перед этим проходом. Когда он только заметил Камешка, из белой бороды появилась багровая рука и выплела в воздухе мерцающий символ. Страж резко охнул и осел на ступени, спящий или мёртвый. Камешек приблизился к двери и демонический коготь вытянулся, прикоснувшись к дубовой древесине. Дверь беззвучно отворилась внутрь.
За ней лежал покой, освещаемый оплывшими свечами. По стенам тянулись полки, заваленные пожелтевшими свитками, почерневшими черепами и прозрачными склянками с жидкостями. На
Он встал перед книгой и увидел, что она переплетена в чешуйчатую шкуру какого-то огромного зверя. Это была вещь из древних времён и надпись на позабытом языке на обложке книги была нечитаемой… пока снова не появился багровый коготь и не метнул искрящиеся чары.
Теперь Камешек мог прочесть название этого тома так же ясно, как на своём родном языке.
«Книга Проклятий».
Его напугал сонный стон. Обернувшись, он увидел королеву Камрил, раскинувшуюся в тенях на чёрной тахте. Рядом с ней дымила жаровня с непривычно пахнущим благовонием. Она поднялась, вдыхая испарения. Камешек забился в тень между двумя книжными шкафами, удивляясь, что она до сих пор его не заметила. Её глаза остекленели… Она подошла к книге, погружённая в некий глубокий транс.
Королева откинула увесистую обложку и стала перелистывать заплесневелые страницы, одну за другой, остановившись где-то на середине. Затем она стала читать — нет, петь слова с этой страницы — мягким и низким голосом, словно в горле у неё бурлила смола; потом с её языка стали слетать гортанные напевы. Камешек покрылся мурашками, ибо против воли понимал эти нечеловеческие слова. Она взывала к силам, что не принадлежали этому миру или любому другому миру, где правило человечество. Страх набухал в его груди, как исступлённый приступ кашля и он испустил вопль.
Камрил рывком развернулась и увидела его. Её заклинание прервалось. Теперь миловидное личико превратилось в маску ярости… Смерть плясала в её глазах. Она могла бы перегрызть ему горло.
Демоны вылетели наружу багровым взрывом. Двое из них схватили её за руки, а третий захлопнул раскрытую книгу. Он обернулся и ухмыльнулся своим собратьям кривозубой улыбкой, выкатив глаза, будто чёрные самоцветы. Камешек опасался, что они разорвут королеву на части. Он отвернулся.
Камрил закричала, теперь её транс полностью улетучился, ярость в зелёных глазах сменилась ужасом. Её вопль разлетелся из башенного окна по иссохшим дворцовым дворикам. Один из демонов сграбастал её шипастыми лапами и выпрыгнул из окна. Вторая бестия последовала за первой, планируя на свежеотращенных крыльях. Третий демон стиснул «Книгу Проклятий», словно возлюбленную и запрыгнул обратно, в бороду Камешка.
Затем он тоже потянул Камешка в окно, как будто невидимый великан волок его за бакенбарды. Вместо того, чтобы рухнуть навстречу смерти, тот полетел к окну далёкого покоя. Внутри король Тамион и три его полководца сидели вокруг заваленного картами стола. Но карты разлетелись, как сухие листья, когда в открытое окно влетел демон вместе с Камрил. За ними последовал Камешек, лишь его ноги ступили на пол комнаты, как полководцы с выхваченными мечами уже встали вокруг короля.
Камрил грудой свалилась на пол, рыдая
Тамион рвал и метал за спинами своих телохранителей. — Что это значит, волшебник?
— Я не…
Камешек не закончил фразу. Её заглушил порыв хлопающих кожистых крыльев. Третий демон влетел в окно, сжимая в лапах капитана Лигеуса. Он уронил того на пол, и твари текучими клочьями чёрного дыма вернулись в бороду Камешка.
Камешек стоял перед всхлипывающей королевой, ошарашенным капитаном и рассвирепевшим королём. В комнату ворвались солдаты. Лес клинков уставился на певца, который опустил арфу наземь и поднял пустые ладони.
— Это она, ваше величество, — печально проговорил Камешек. — Королева Камрил предала вас с помощью чёрной магии. Она наслала на ваше королевство эти проклятья.
Глаза Тамиона пылали яростью. — Откуда ты это знаешь?
Король Яндриссы поймал взгляд жены. Её лицо пылало красным жаром, иссушившим нежную кожу.
— Это правда! — закричала Камрил. — Это сделала я. Я воспользовалась Чёрной Книгой… Она принадлежала моей матери…
Тамион таращился, будто получив пощёчину. Он переводил взгляд с Камрил на проклятый фолиант. Военачальники застыли, разинув рты. Их клинки блестели в свете ламп.
Камрил бросилась в объятия Лигеуса.
— Подлая дразанская шлюха! — вскричал Тамион. — Ведьмино отродье! — Он поднял руку, чтобы ударить королеву.
Лигеус схватил Тамиона за запястье. — Не тронь её.
Король был поражён вдвойне. Его лицо закаменело.
— Ты тоже предал меня? Ты?
Лигеус ничего не ответил, лишь склонился, чтобы поцеловать Камрил.
— Убить его, — приказал Тамион. — Её тоже.
Ближайший военачальник поднял меч, но так и не нанёс удара. Красный туман закружился по комнате. Камешек стоял в самом центре бури. Он наблюдал, пока мир двигался медленно, как во сне. Демон прыгнул на стол и распахнул книгу, тогда как двое прочих текли по комнате, вскрывая мягкие шеи бритвенно-острыми когтями. Чудовище у книги громко запело на наречии, что гораздо больше подходило его чёрному языку, чем язычку Камрил.
Земля задрожала, закачались стены дворца. С огромных плит потолка и стен осыпалась пыль. Люстры разбились и дождём пролились на каменные плиты, мраморные статуи рассыпались обломками. В коридорах плясало зелёное пламя, а в королевской комнате совета розовой дымкой кружилась кровь… и материальные тела теряли свои очертания. Они растекались, словно туман в бурю. Кружились, кружились, вращались вокруг книги и её читателя. Камешек зажимал уши руками, но всё равно слышал гулкие заклинания демона. Двое прочих тоже присоединились, словно в семейном хоре…
Сады и улицы Яндриссы полнились криками. Камешек был рад, что не видел происходящего. Ужас разливался, как наводнение с проломленной запруды. Он закрыл глаза, чтобы перенести кружение, пульсирующее безумие. Зловоние крови душило его. Камешек рухнул на колени и мир почернел.
Он очнулся в тронном зале. Колонны повалились и рассыпались по всему полу. Грандиозные гобелены висели лохмотьями, а крышу унесло целиком. Ранняя заря облачила небеса в алое и оранжевое. Камешек прижимал арфу к груди. Его бороду слегка колыхал утренний ветерок.