Миряне
Шрифт:
— Го-о-ол! — вновь запрыгали, обнимаясь, мои ребята.
Я подошёл к своей ненаглядной Ири, и чмокнул её в шёчку.
— Какой был шикарный костюм! — заламывая себе руки, запричитала Василиса, разглядывая дыры и гряз, на брючном костюме эльфийки, — если он был мой, я бы его берегла пуще зеницы ока!
— Василиса, — улыбнулся я, — лекарский магик может починить вывихи или переломы, а я могу починить любую заграничную шмотку, и даже китайский ширпотреб.
И я тут же на глазах супруги Федота стрельца привёл брючный костюм Иримэ в идеальный первоначальный вид. Кстати и себя
— Твою ж дивизию! — не сдержалась Василиса.
— Ну, кто прирождённый вратарь? — лесовица облизала мою щёку.
— Да, чемпионат по ловле кедровых шишек в Чудесной стране — это тебе не хухры-мухры, — я тоже лизнул Ири в ответ.
На выходе из стрелецкой слободы, часовой в обнимку с метлой лишь чуть-чуть изменив позу, все так же протяжно храпел. Я вспомнил как Федот, говорил, что его ребята просто валятся с ног, и посмотрел на свою хулиганскую выходку иначе. После чего зашел в сторожевую башню и поменял алебарду и метлу местами.
* * *
В торговом доме «Рога и копыта», мы застали следующую картину. За столиком сидел очень грустный коренастик Ханарр. А старшая заведующая Хелена, уперев руки в бока, заставляла Ванюху что-то подметать.
— Бестолочь неграмотная! — приговаривала она, — ты даже начальных букв алфавита не знаешь, а ещё споришь! Ты — дремучий и не далёкий балбес! И не перебивай меня! Вот скажи, какая нормальная женщина пойдет за такого неуча замуж? Завтра будешь у меня учиться читать! Вот здесь подметай, криворукий олух!
Иван бросил на меня взгляд полный душевного страдания, но вспомнив, что еще несколько дней назад он пропил все деньги, штаны, рубашку и трусы, просить моего заступничества постеснялся. Однако я, щёлкнув пальцами, испарил непонятно откуда взявшуюся здесь землю.
— Ваня, принеси кофе мне, Ири и Ханарру, — я дождался, когда тот вышел за стеллажи, и сказал, — Хелена Ярославна сердечно вас благодарю! Давно пора внедрять всеобуч в житомирское общество. Завтра напишу объявления, что здесь с двух до трёх бесплатные курсы по человеческой грамотности. Молодец!
Я пожал, опешившей от моего делового напора, руку Хелены.
— Только не перегните палку, парень ещё исправится, — добавил я.
Ванюха вернулся в салон, неся дрожащими руками поднос с кружками, и поставил их, чуть-чуть расплескав, за столик, где уже о чём-то тихо переговаривались лесовица и коренастик. Я хотел было присоединиться к друзьям, но тут меня остановила дочка книгочея.
— Тогда у меня будет к вам, Михаил Андреевич, персональная просьба, — заявила девушка, — только не здесь, — добавила она, глядя на хвастающуюся футбольной победой Ири.
Я пожал плечами и мы зашли за стеллажи с готовой продукцией.
— Я согласна заниматься грамотностью горожан с одним условием, — замявшись и немного покраснев, сказала Хелена, — если у меня будет такой же костюм, как у этой вашей Иримэ.
— Дело такое, — опешил я, — я ведь не портной. Мне случайно попалась эта шмотка на глаза. Я её просто починил.
— Не мои проблемы, — безразлично бросила моя бесплатная «мозговыносилка»
Хосподя, матюгнулся я про себя, и Федот мне сегодня все ноги отдавил, намекая, что готов купить брючный костюм для Василисы за любые деньги, хоть бы даже за один золотой. Теперь ещё и эта заноза Хелена, требует от меня эту из моего мира, не понятно как взявшуюся здесь вещь. А может быть в Бермудском треугольнике, в моём мире, корабль затонул, а тут его выловили рыбаки, ну и сняли с утопленников, что получше сохранилось. Завтра поговорю с Щукарём, откуда ему подогнали это тряпьё. Один золотой за костюм — очень хорошие деньги!
— Иван, Хелена, — обратился я к подчинённым, когда тоже вернулся в салон, — на сегодня рабочий день окончен, можете идти домой. Я сам здесь всё закрою.
— А как же романтический ужин? — смешно шевельнув ушками, заинтересовалась эльфийка.
— Спокойно, избушку закроем на клюшку и пойдём, — улыбнулся я.
Хелена раздраженно что-то на прощание пробурчала и вышла из магазина с гордо поднятой головой. Ванюха же пританцовывая на месте несколько раз громко прокашлялся.
— Эта, Михаил Андреич, — начал он, — мне бы в другую комнату переехать. А то там воспитывают, продохнуть не дают, здесь воспитывают, хоть в петлю лезь. У старых хозяев, когда батрачил, лучше было. Спал в хлеву, но в голову никто раскалённые щипцы не вставлял!
— Ханарр, Ири, я сейчас вернусь, выйду с Ваней перекинусь парой слов, — я взял Ванюху под локоток и вывел из «Рогов и копыт».
На базаре шум, гам и вонь слились в единый уже привычный атмосферном коктейль. На прилавке напротив моего торгового дома, какой-то умелец продавал детские свистульки. И каждая гадина проходившая мимо считала своим долгом дунуть в сделанную из пикана свиристелку. Благо у меня двери в лавке были с хорошей звукоизоляцией, а ведь соседи народного умельца целый день слушали бесконечный раздражающий свист. Кстати, торговца детскими дудками уже пару раз за это били, но тот был упрямым фанатом своего дела.
— Что я хочу тебе сказать, мой несчастный товарищ, — я поморщился от очередной неприятной трели, — ты Хелену Ярославну возьми нашей мужской хитростью. То есть неприкрытой наглой лестью. Как только она тебя начнёт драконить, ты ей сразу отвечай, что у вас, Хелена Ярославна слог, как у поэтессы серебряного века. И прочитай ей следующие строчки: «Я над будущим тайно колдую, Если вечер совсем голубой, И предчувствую встречу вторую, Неизбежную встречу с тобой». Всё понял?
— Так это, — Ванюха почесал затылок, и что-то про себя пробубнил, — не глупей других. Только можно концовку переделать? Никогда я не встречусь с тобой!
— Валяй, — согласился я, — а потом ещё добавишь, что глядя на её романтический образ, ты сам решил, как только выучишь буквы, заняться поэзией, — я задумался, что бы Ивану такое в подтверждение своих слов прочитать, — вот! Прочитаешь ещё: «С любимыми не расставайтесь, Всей кровью прорастайте в них, И каждый раз навек прощайтесь, Когда уходите на миг!»
— Это прямо про меня, — расчувствовался парень, пустив слезу, — меня, когда из деревни в холопы отдавали, кошка дома любимая осталась…