Мишень
Шрифт:
— Ты уже умирал, — сказал я, ткнув пальцем в соответствующий отрезок кардиограммы, — и был мертв целых три минуты. Где второй водитель?
— Второй? — поднял бровь Эдуард.
— Да. Ты ведь сказал, что это было лобовое столкновение — значит, водителей двое. Даже если он пострадал незначительно, страховая компания потребует медицинские документы, он должен пройти проверку.
Мун-младший вжал голову в плечи, и я понимающе закивал.
— Ладно. Что бы там ни было, надеюсь, ему повезло, и он отделался легким испугом… — Я отложил кардиограмму. — Постой-ка.
— И верно. — Эдуард потер лоб ладонью. — Что же тогда случилось?
— Это твоя барсетка?
Мун-младший проследил за моим указательным пальцем.
— Да, — он взял барсетку в руки. — Хорошо, что я ее не потерял.
— Удивительно, как она уцелела после твоего купания в реке. Совсем сухая.
Эдуард принял скорбный вид.
— Я попробую вспомнить… о чем я думал, когда выезжал из дома? Говорят, что когда вот так вспоминаешь, память восстанавливается! Я думал… думал… — Его щеки залились румянцем. — Об Анне. Жалел, что не увижу ее на открытии, ведь она заболела… я послал ей сообщение с пожеланием скорейшего выздоровления с утра. Она, естественно, не ответила…
— Кто знает.
Он хохотнул и откинулся на подушку.
— Вот уж нет. Память у меня отказала, но если бы она ответила, я бы это не забыл!
— Прости, но времени у меня маловато. Посмотри-ка мне в глаза. Не знаю, что за существо помогло тебе выбраться из реки, но оно спасло твою жизнь. Ты должен поправляться. Ты будешь глубоко спать и видеть цветные сны. Ты понимаешь меня, Эдуард?
Мун-младший закивал, зевнул и устроился поудобнее. Я положил ладонь ему на лоб и прислушался к его дыханию.
— И все равно — я здоров, — пробормотал Эдуард, засыпая.
— Верно, мальчик. И будешь совсем здоров, если черт не понесет тебя к другой Незнакомке.
На этот раз Анна открыла дверь после первого звонка. Откровенный халат она сменила на спортивный костюм из тонкого белого атласа, а на ногах вместо элегантных домашних туфелек красовались мягкие полусапожки.
— Каратель Винсент! Ох, я же приболела. Извини, вышла из роли.
И она убедительно изобразила кашель.
— Желаю скорейшего выздоровления.
— Я не вызывала врача — а он взял и пришел сам. Моя любимая медицинская процедура — это грелка на все тело. Но парный прием ванны тоже ничего. — Она потерла пальцами подбородок. — Кажется, это тебя не вдохновляет? Какой ты сегодня холодный, каратель Винсент… Может, это тебе нужно согреться?
— У меня есть идея получше.
Я достал ножны с кинжалом из храмового серебра и показал их Анне. В ее глазах промелькнула искра интереса.
— О, вот как? Тебе понравилась моя любимая игра?
— Очень. Но пришло время поиграть в мою любимую игру.
Анна поджала губы.
— Игры карателей мне не интересны.
— Таинственная авария, в которую попал Эдуард, говорит об обратном.
— Не припомню, чтобы в твоих привычках было тыкать пальцем в небо, каратель Винсент. Но, предположим,
— Посмотри повнимательнее. — Я достал кинжал из ножен. — Он может тебя убить, а может и защитить.
Анна сложила руки на груди и оперлась на дверной косяк.
— И от кого же ты собрался меня защищать, благородный рыцарь?
— Если ты думаешь, что существо, по просьбе которого ты покусала старшего карателя, ценит твою жизнь, то ошибаешься. Стоит ему добиться своего — и он уничтожит тебя так же, как уничтожал других на пути к своей цели. Он манипулирует тобой, не так ли? Что он тебе говорит? Называет себя другом твоего отца? Говорит, что понимает твою боль, хочет помочь отомстить Ордену, который отобрал у тебя родителей? Сейчас все иначе, Аннет. Времена розового сада прошли. Те, кому ты доверяешь, могут оказаться врагами. А враги могут помочь.
— Не будь дураком, каратель Винсент. Врагов можно только ненавидеть.
— Включая Киллиана, да?
Ее губы вздрогнули, по лицу пробежала тень.
— Я могу сделать так, что ты проведешь вечность в коридорах узников в Темном Храме, а могу и солгать Магистру, устроив твой побег. Ты хочешь быть свободной, Аннет? Ты хочешь жить?
— Чего тебе надо, каратель Винсент?
— Его имя ты мне, конечно, не назовешь.
— Ты чертовски прав.
— Так еще интереснее. Поиграем на славу. Ведь ты азартна, не так ли, Аннет?
— Смотри, как бы твоя затея не вышла тебе боком, каратель Винсент. И как бы ставки не оказались слишком высоки.
Выйдя за ворота дома, я достал телефон и уже набрал номер Киллиана, но решил повременить со звонком: следовало сменить воодушевленный тон на ровный и успокоиться.
Мина ответила почти мгновенно.
— Привет, Кристиан. Что-нибудь случилось?
— Нет-нет. Я не мешаю? Ты на работе?
— Вроде того. А что ты хотел?
— Поужинаем сегодня в японском ресторане в новой половине? Я угощаю.
Мина выдержала паузу, и я уже решил, что она откажется, но ошибся.
— Здорово! — Неподдельная радость. — Я возвращаюсь в шесть. Приезжай около семи, буду готова!
Глава вторая
Анна
28 декабря
Треверберг
Концентрация представителей Ордена на один несчастный город уже давно превысила все допустимые нормы. И кто мог подумать, что ее затянут в эту игру и даже начнут использовать во благо себе? А как все интересно начиналось. Она могла делать, что хочет, получая ровно столько внимания, сколько заслужила, сводя с ума и играя. Развеивала свою скуку всеми доступными и недоступными способами, забывала о прошлом. И что теперь? Теперь ее поставили перед фактом, что она не может уехать из города, не может и «подставляться». И вообще тюремщики будут охранниками, потому что ей грозит опасность. Опасность от кого? Детский сад. Смертный детский сад.