Мишка, Серёга и я
Шрифт:
— Правда, мальчики, — сказала Аня. Она обиженно вздернула подбородок и демонстративно взяла Мишку под руку. — Проводите меня.
— Мы же патрулируем, — смущенно сказал Мишка и виновато покосился на меня.
— Брось! — сказал Серёга, который перехватил его взгляд (я догадался, что это означало: «Брось церемониться с Верезиным»). — Будем патрулировать к Аниному подъезду.
Он взял Аню под руку, окончательно оттеснив меня от моей бывшей подруги.
Я шел позади и думал, как испортилось бы у Серёги настроение,
— Ты что? — спросил меня шедший рядом Кобра.
— Ничего, — сказал я весело. — Хороший у нас парень Иванов, правда?
IX
На улице, где жила Аня, у входа в кино толпились женщины. Они окружили кого-то и возмущенно кричали. Одна из них обернулась, увидела нас и, заметив у ребят нарукавные повязки, радостно сказала:
— Вот и патруль. Мальчики, отведите его в милицию.
— Что случилось? — озабоченно спросил Мишка, оставляя Аню.
Когда мы подошли, женщины расступились, и я увидел Марасана. Он стоял, прижимая к стене плачущую девушку, — ее вязаная шапочка валялась на тротуаре — и говорил пьяным голосом:
— Плюнь ты на этих баб! Обними и поцелуй! Плюнь, а то хуже будет!
За последние месяцы я довольно часто встречался с Марасаном. Но мы никогда не разговаривали. Проходя мимо него, я старался не смотреть в его сторону и стискивал зубы от ненависти. Он тоже не хотел со мной разговаривать. Вероятно, догадывался, что на этот раз я не выдержу и заявлю в милицию. А там будь что будет.
Если можно так выразиться, мы находились в состоянии вооруженного нейтралитета. Но сейчас это состояние стало просто невыносимым. Я должен был бы вместе с ребятами немедленно броситься на этого хулигана. В любом другом случае я так бы и поступил. Но Марасан… Ведь он каждую минуту мог меня разоблачить.
Между тем, пока я размышлял, Мишка действовал.
— Гражданин, — потребовал он, обеими руками вцепившись в плечо Марасана, — пойдемте с нами в милицию!
Кобра и Серёга взяли Марасана за рукава.
— Что?! — грозно спросил Марасан, резко встряхиваясь и сразу освобождаясь от них. — Цыц!
Он заметил меня и повеселел. За время нашего патрулирования я не раз наблюдал у пьяных такую непоследовательность.
— Гарька! — завопил Марасан. — Дружочек! Люблю! Когда у тебя получка?
— Гражданин, прошу вас, — повторил Мишка. — В кино должен быть милиционер, — негромко сказал он, обращаясь к Косте. — Позови, пожалуйста.
— Зови, зови! — крикнул Марасан вдогонку Косте. Он был здорово пьян и шатался из стороны в сторону. — Все равно я на всех плевал. А на Гарьку не плевал. Гарька, угостишь?
Аня — она стояла позади меня — ядовито шепнула:
— Это, кажется, твой атаман? Не вижу, чтобы
Не могло быть сомнений, что уж теперь-то Аня расскажет всему классу, как я грозился расправиться с Марасаном.
— Я тебе советую, Марасан, — сказал я, — самому пойти в милицию. Тогда тебя не так строго накажут.
— Гарька! — почему-то умилился Марасан. — Птенчик! Дай я тебя отнесу баиньки!
Он нетвердо двинулся вперед и вдруг в самом деле подхватил меня на руки.
Аня злорадно рассмеялась.
— Пусти! — в бешенстве крикнул я. — Пусти, негодяй!
Марасан передернул своими широкими плечами — я понял, что Мишка и Серёга наваливаются на него сзади, — и сказал:
— Баю-баю, птенчик! А то получишь по попке.
И он действительно пошлепал меня ладонью.
Я и не предполагал, что могу так разозлиться. Во всем мире сейчас для меня существовало только отвратительное, красное, пахнущее винным перегаром лицо Марасана. Все остальное исчезло. Кто-то неподалеку смеялся, чем-то грозил Марасану, звал милиционера, но все это было в каком-то другом мире.
— Подлец! — крикнул я и как можно сильнее ткнул Марасана прямо в губы.
Он пошатнулся, и мы оба упали. Я сейчас же вскочил и еще раз стукнул Марасана, когда он поднялся. Но на этот раз он и не пошатнулся. Пригнувшись, широко раздвинув руки, Марасан двинулся на меня.
— Он его убьет! — взвизгнула Аня. Кажется, она хотела броситься между мной и Марасаном.
Мишка оттолкнул ее и попытался подставить Марасану ножку. Марасан резко обернулся, но не поймал его, и снова шагнул ко мне.
— Беги, Гарька! Беги! — испуганно крикнул Серёга.
Аня тоже закричала:
— Гарик, милый, беги! Скорее!
Но я не хотел бежать. Выдвинув вперед левое плечо, как нас учили в секции, и всхлипывая от возбуждения, я ждал Марасана. Он сгреб меня за шиворот, но я успел еще раз сильно ткнуть его кулаком в губы. Они на глазах распухли, а по подбородку потекла кровь. Потом весь мир, как мне показалось, вдруг подпрыгнул и опустился. Я потерял сознание.
Когда я пришел в себя, ребята поднимали меня, поддерживая под руки. Аня гладила мою щеку и плакала. Марасана держали два милиционера.
— Он сам деньги для меня воровал! — пытаясь вырваться, кричал Марасан. — У матери! Получку со мной пропил… Книги тоже воровал.
Мне стало ясно, что я погиб. Марасан, конечно, уже рассказал обо мне все. Сейчас меня вместе с ним поведут в милицию. Ах, зачем я пришел в сознание? Было бы лучше, если бы я очнулся уже в камере предварительного заключения. Тогда самое позорное было бы уже позади.