Мишка, Серёга и я
Шрифт:
— Заметил, — ответил я, хотя ничего подобного мне и в голову не приходило. Гордый Серёга, видимо, делал такие попытки примириться, которые можно было разглядеть только в микроскоп. — Я заметил, но не понял.
— Я думал, ты не замечаешь, — тоже счастливо сказал Серёга.
Снизу на весь пустой, гулкий дом раздался голос Гуреева:
— Верезин! Гарька! Верезин!
— Чего ты орешь? — сердито крикнул я, перегнувшись через перила. Мы стояли на площадке второго этажа.
—
— Григорий Александрович? — радостно удивился я. — Зачем?
— Со мной и с тобой поговорить хочет! Давай быстрее!
— Сейчас! — сказал я. — Передай, что я сейчас!
— Ладно! — отозвался Гуреев. — Только быстрее!
Внизу хлопнула парадная дверь.
В другое время меня, может быть, смутило бы, что Званцев хочет разговаривать со мной на виду у всего класса. Но сейчас у меня было такое настроение, что приезд Григория Александровича показался мне просто дополнительной радостью. Было очень приятно, что в такую минуту все мои друзья собираются возле меня.
(То, что Званцев — настоящий друг, я понял в тот вечер, когда он приехал к нам домой по моему вызову. Чтобы успокоить меня, он сразу позвонил в милицию и соврал, что это говорят из газеты. Ему ответили, что Марасана будут судить за хулиганство. Он получит пятнадцать суток. Ни о какой клевете на невинного школьника там и понятия не имели. Что же касается моих преступлений, о которых я рассказал вскользь и очень осторожно, то Григорий Александрович весело посмеялся над ними. Почти каждый мальчишка — а уж он-то их знает достаточно — вытворяет что-нибудь в этом роде. Я успокоился и дал себе клятву когда-нибудь оказать Званцеву равноценную услугу.)
Доставая из кармана ключи от кладовки, я попросил:
— Серёга, найди пока времянку. Я мигом.
— Ты пойдешь? — спросил Сергей изменившимся голосом.
— А что такого? — удивился я.
— Комсомольское собрание забыл? — угрюмо спросил Серёга.
На лестнице быстро темнело. Может быть, от этого лицо Серёги выглядело особенно сердитым.
— При чем тут комсомольское собрание? — беспечно сказал я. — Я же не тренироваться иду, а только поговорить.
— Я не дам тебе разговаривать с этим пижоном.
— Почему? Он чудный человек.
— Все равно ты к нему не пойдешь!
— Почему? Скажи членораздельно.
— Сам должен понять.
— Не понимаю! — сказал я, начиная сердиться.
— Когда ты с Марасаном подрался, я тебя полюбил, гада!
— Очень мило! — сказал я, злясь на Сергея и в то же время радуясь, что у меня есть друг, который так сильно обо мне беспокоится. — Но при
— Я не хочу, чтобы ты был на Синицына похож!
— Знаешь что, — смеясь, сказал я, — пропусти-ка!
Сергей, который загораживал мне дорогу, и не подумал отойти.
— Гарька, — сказал он умоляюще, — не ходи!
— Чепуха какая! Серёга, не будем ссориться!
Я ловко проскользнул мимо него и побежал вниз.
Серёга кубарем скатился с лестницы, обогнал меня и снова загородил мне дорогу:
— Гарька!
— Не будь ребенком, — сухо сказал я.
— Ладно! — крикнул вдруг Серёга. — Не буду!
Неожиданно он схватил тонкий железный прут, стоявший у стены, и начал быстро махать им перед моим носом. Я попятился.
— Иди наверх! — со злостью крикнул Сергей.
— Не валяй дурака! — сказал я, отстраняясь. Прут, со свистом рассекавший воздух, чуть не задел мне нос.
— Иди наверх, говорю!
Сергей немного продвинулся вперед. Мне пришлось подняться на ступеньку.
— Ты с ума сошел! — закричал я.
— Иди наверх! — с яростью крикнул Серёга.
Я переступил еще на одну ступеньку, споткнулся и чуть не упал.
— Ты меня изуродуешь! — в отчаянии закричал я.
— Я тебя лучше убью, а не пущу!
— Вот это дружба! — Я еще пытался шутить.
— Иди наверх!
— Я же иду!
Это было похоже на то, как гонят в хлев скотину. Я еще надеялся, что Серёга просто меня пугает. Он не осмелится ударить, если я пойду ему навстречу.
На всякий случай повернувшись спиной, я сделал шаг вниз. В тот же момент прут свистнул особенно пронзительно, и меня обожгло чуть пониже спины.
Я моментально оказался на площадке.
— Сволочь, что ты делаешь! — закричал я, оборачиваясь к Серёге и потирая обожженное место.
Серёга взбирался за мной, с прежней скоростью размахивая прутом.
Я беспомощно оглянулся. Заметив, что в одной из квартир уже навесили дверь, я юркнул туда. Серёга попытался ворваться вслед за мной, но я всем телом навалился на дверь.
Потом я услышал какой-то шорох.
— Вот и сиди там! — весело крикнул Серёга.
Я понял, что он запер дверь своим железным прутом.
XII
Когда шаги Серёги затихли на лестнице, я покрутился по еще не отделанным комнатам и выглянул в окно. Та квартира, в которой мы работали, выходила на пустырь. Из этого окна была видна обычная улица.
Прямо подо мной стояло такси, похожее на большого плоского жука. Дверца его приоткрылась, и выглянул Званцев.