Мисс Кис. Ночь длинных хвостов
Шрифт:
«Во имя котов, создателей мира! Зачем я врал этой трепетной кошечке?» – подумал он.
Что думала Мася? Ответ на этот вопрос могла дать только она.
Влюбленные даже не предполагали, какие жуткие опасности и невероятные приключения скоро свалятся на их головы.
Глава шестая,
в которой в коробку попадает звезда
Сегодня Ричард пришел к «Белой кошке» немного ранее условленного. Он устроился у входа и то и дело поправлял лапой шерсть на макушке. Кот никак не мог
Это же надо так вляпаться – по самые бакенбарды! Какого пса было корчить из себя аристократа? Любому хвосту ясно, какова его порода – хоть до третьего колена перевернуть, все сплошь «дворяне» безродные. А Мася так грациозна, настоящая представительница древнего рода. Кто он рядом с ней со своими плебейскими усами и собачьим пятнышком на груди?..
Так вот, шумно вздыхая, Ричард размышлял о несовершенстве мира и своей глупости. Точно как его двуногий.
Неожиданно на пороге «Белой кошки» появились Ухо и Филипп. Ричи был уверен, что охрана выгонит их взашей, но неожиданно к ним навстречу выскользнула сама хозяйка заведения – госпожа Илона. Они негромко переговорили о чем-то, от кошки к одноухому бандиту перекочевал сверток. Разбойники с птичьего рынка исчезли за дверью. Илона смахнула слезинку кончиком хвоста и растворилась в полумраке зала.
Все это выглядело очень странно, но думать о подобных вещах котективу было уже некогда.
Модное столичное заведение, излюбленное место мурлыкающих жителей и гостей мегаполиса, было набито под завязку. Официанты еле успевали обслуживать разномастных и разношерстных котов, заполнивших задворки «Белой кошки», шикарный ресторан, клуб, бар. Запасы сметаны на кухне уже подходили к концу, а ведь шоу еще даже не началось.
– Ради всего мяукающего, метнитесь за валерьянкой! – громко распоряжался старший повар Котлета. – В зале делегация американских мейн-кунов. Чем мы будем их кормить? Тунца почти не осталось! – Он рвал и метал.
Продуктов, изъятых из ресторана для двуногих, не хватало. В «Белой кошке» сегодня был аншлаг.
– Шевелитесь! Что вы как сонные мыши! Шпротелье где? Шпроты я за вас буду открывать или братья Запашные? Они уже даже не могут открыть пасть тигра, такие же бесполезные, как и вы, ленивые комки шерсти! Зря проедаете свои колбасные объедки, дармоеды! Чтоб вас двуногие за усы дергали! Все пойдете на улицу крысам хвосты крутить, если сейчас же не распакуете коробку ливерной колбасы, которая стоит у печки уже целых девять моих жизней!
Официанты не успевали обижаться и отвлекаться на свои галстуки-бабочки. Поиграть с бантом – святое дело для любого кота. Но в этот день все понимали, что будут хорошие мышевые. На такие средства можно на целое лето вывезти семью в Подмосковье, ловить стрекоз, прыгать по грядкам или целыми днями валяться на заборе, свесив лапы.
Белоснежная хозяйка салона госпожа Илона тоже мечтательно подсчитывала в уме прибыль.
«Можно будет установить новые когтеточки в гардеробе, повесить занавески из бусин, пригласить звезду мирового масштаба. Надоели уже эти Чаплин с Мухой», –
Хотя что мышей таить, именно дуэт знаменитого стендап-комика и оперного тенора собрал сюда всю кошачью богему. В зале Илона видела представительных британцев, утонченных абиссинок, ориенталов, немного пришибленных с виду, которые, впрочем, ни одной вечеринке не помешают. Задор и умение развлекаться – их отличительная черта.
Госпожа Илона величественно пересекла террасу, не снимая с морды радужную улыбку, так необходимую хозяйке любого праздника, и вступила в приватную зону, закрытую для большинства посетителей. В вип-закутке она обнаружила Чаплина и Муху, совершенно невменяемых, играющих с пустым пузырьком от валерьянки.
Налет возвышенности тут же слетел с почтенной дамы.
– Это что за собакины дети? Мои артисты? Гнать вас погаными тряпками! Вы решили сорвать мне представление?!
Чаплин от неожиданности согнулся в коленях и прижал к голове ушки, а Муха совсем не испугался.
Он подошел к Илоне, поправил ей прическу и кое-как промурчал:
– Ну что вы, моя королева, мое превосходительство! Разве можно вам употреблять такие грязные слова? Вы же светоч, солнечный зайчик, наша муза!
Чаплин пришел в себя, икнул, несколько осмелел, аккуратно примостился на любимую турецкую подушку госпожи Илоны и осторожно прикусил декоративную кисточку.
Муха продолжал:
– Совершенно не стоит вставать на дыбы! Не щетиньте свой премиленький хвостик. Вы же не хотите, чтобы вашу прелестную мурдашку украсили мурщины?
Мордочка госпожи Илоны и так выглядела достаточно спесивой. Такова уж особенность персидской породы.
– Как мы можем сорвать представление, если оно совершенно не готово! Валериана, знаете ли, моя милая богиня, сама себя не выпьет.
Белоснежная персидка напряглась. Муха хоть и пытался ее ласкать, но гладить у него получалось против шерсти.
Тенор перестал жеманничать. Пьяному Мухе казалось, что он достиг эффекта, нужного для спасения шкур.
– Но мы как раз работаем над этим! Да, над сценарием! Вы же не подумали, паштет души моей, что мы озабочены лишь тем, как бы прикончить еще бутылочку!
Госпожа Илона забыла об утонченных манерах. С яростным мявом она вцепилась зубами в ухо оперного кота.
Чаплин выплюнул кисточку и осторожно нырнул за стопку книг. Впрочем, спрятать ему удалось только голову. Все тело, к сожалению, оставалось на виду. Госпожа Илона в один прыжок добралась до комика и нанесла задними лапами серию сильнейших ударов по трусливо трясущейся тушке.
Артисты мигом протрезвели.
Госпожа Илона вновь приняла облик почтенной роскошной кошки, но прошипела все равно со злостью, абсолютно не аристократическим образом:
– Сейчас я выйду отсюда, придет Черчилль, обрызгает вас из пульверизатора. Потом у вас есть ровно пять минут на зализывание ран. А через десять вы уже должны быть на сцене. Если хоть один из наших гостей найдет ваше выступление не самым увлекательным зрелищем в своей жизни, то вы будете до конца дней своих питаться на помойке и работать за мазь от лишая. Понятно, блохастые твари?