Мисс Свити
Шрифт:
Саманта без стука ворвалась к Агате на кухню, нарушив священное правило почтенного дома. Она была на грани истерики.
— Бабушка! Мне прислали по почте чай!
— Почему бы тебе не положить его в чашку? — невозмутимо ответила Агата, как раз наливавшая воду в чайник.
Она нахмурилась. С утра все пошло наперекосяк. У Маргарет сломалась газовая плита. Сестра обосновалась у нее на кухне и, судя по всему, не собиралась освобождать помещение.
Агата внимательно посмотрела на Саманту. Та явилась в старой застиранной юбке фиолетового цвета и плохо выглаженной блузке в цветочек. На
— Сядь, успокойся и расскажи по порядку, что с тобой приключилось, — велела она.
— Может, предложишь ей стаканчик хересу? — встряла в разговор Маргарет.
— Только не в одиннадцать часов утра, — негодующе отказалась Агата.
— По-моему, мне и в самом деле не помешает выпить, — жалобно проговорила Саманта.
— Вот видишь! — торжествующе возгласила Маргарет. — Кстати, я бы не возражала, если бы ты вернула мне бутылку, которую вчера у меня забрала.
Агата повиновалась. Ни слова не говоря, она со стуком поставила на стол бокал, всем своим видом выражая неодобрение. Саманта сделала пару глотков и в самом деле почувствовала себя лучше. В конце концов, она под надежной защитой старого доброго дома. Здесь с ней не может случиться ничего плохого.
— Я, как всегда, спустилась за почтой, — начала она. — Почтальон уже побывал. В ящике лежал пакет из «You and I» и письмо без марки. Кто-то подкинул его прямо в ящик.
Обе старушки одновременно протянули руки за уже распечатанным Самантой конвертом. У Агаты реакция оказалась быстрее.
— Навскидку здесь примерно тридцать унций, — определила она. — Черный императорский чай.
Маргарет в свою очередь сунула нос в конверт.
— Я бы сказала, сорок унций, но главное, Саманта, что это твой любимый чай.
Саманта закрыла лицо руками. Ее душили слезы.
— Письма, роза, карта. А теперь еще чай! Я не понимаю, чего он добивается!
Маргарет смотрела на нее круглыми глазами. Но Агата не дала сестре и рта раскрыть.
— Какая еще карта? — сурово спросила она внучку.
— Вчера он прислал мне карту Лондона и назначил встречу в юго-восточной части города. Я туда поехала. Но никто не пришел.
О том, что она неожиданно столкнулась там с мэтром Лукарелли, Саманта предпочла умолчать.
— Ты ничего мне об этом не сказала! — возмутилась Агата.
— Я хотела! Но вы с миссис Берден уехали смотреть смену караула. Зато я дала адрес Дебби, Беверли и Морин. Если бы я не вернулась к восьми, они позвонили бы в полицию.
— Ну конечно! А за это время он мог десять раз на тебя напасть! Если не что-нибудь похуже!
Маргарет, не выдержав, вскочила со стула, едва не опрокинув со стола бутылку хереса.
— О чем вы говорите? Объяснит мне кто-нибудь наконец, что здесь происходит?
Она повернулась к сестре:
— Предупреждаю тебя, Агата. Может, это и твой дом, но Саманта — моя внучатая племянница. Она даже могла бы быть моей внучкой, если бы ты не украла у меня Натана Клиффорда.
— Я его у тебя не крала. Ты сама от него отказалась.
— Если хочешь знать, он мне ужас как нравился. Но я хранила верность Ральфу. Я не такая вертихвостка, как ты.
Агата тоже
— Еще раз назови меня вертихвосткой, и ты навсегда покинешь этот дом.
— Да ну? И кого же ты тогда станешь тиранить?
Саманта взяла со стола конверт с чаем и потихоньку вышла из кухни. Спускаясь по лестнице, она с трудом переставляла ноги, а в спину ей неслись громкие крики. В холле она столкнулась с лысым мужчиной, который как раз запирал на ключ дверь квартиры Питера Пламкетта. Мужчина был чисто выбрит, и от него пахло лосьоном. Она вежливо ответила на его приветствие и поднялась к себе.
Усевшись за письменным столом, она вскрыла пакет из редакции журнала. В нем лежало десятка три писем от терпящих бедствие читательниц. Как обычно, она скрепила степлером письма и конверты. Затем принялась за чтение и сортировку почты. Депрессия, одиночество, развод, семейные ссоры, супружеские конфликты. Ничего интересного. Она отодвинула от себя кучу папок. Нет, сегодня она просто не в состоянии никого утешать. Ее терзал один-единственный вопрос: каким образом автор анонимок ухитрился разузнать столько подробностей о ее личной жизни?
Даже не отдавая себе отчета, она принялась тихонько напевать:
Hey diddle diddle, The cat and the fiddle, The cow jumped over the moon. The little dog laughed…И замолчала. Надо позвонить Алессандро. Она еще не вполне оправилась от смущения, вызванного той легкостью, с какой она посвятила его в причины своей автомобильной фобии. Он адвокат, он может ей помочь. В это время дня он наверняка на работе. Она поискала в справочнике номер его конторы и набрала номер. Но после первого же звонка бросила трубку, проклиная собственную дурость. Она сама советовала читательницам никогда не звонить первыми после свидания! Это железное правило, и не ей его нарушать!
Она подумала об инспекторе Россе Карлтоне. Ну на этого надежды вообще никакой. Она два дня напрасно прождала его звонка.
Ее размышления прервал тихий стук в дверь. Едва шагнув за порог, Маргарет бросилась к ней и сжала ее в своих объятиях.
— Саманта, деточка моя! Я все знаю! Твоя бабка уперлась было, но я все из нее вытянула!
Она отступила на шаг, поправила на голове шляпу и взяла Саманту за руки.
— Не беспокойся. Я помогу тебе его найти, этого извращенца, который не дает тебе житья.
Саманта не сдержала недоверчивой улыбки, но тепло поблагодарила тетушку.
— Я начну с обхода всех магазинов, где торгуют черным императорским чаем. Его ведь мало кто пьет. Лично я считаю, что он слишком крепкий. У меня тахикардия, приходится беречься. Попытаюсь раздобыть список клиентов, недавно покупавших такой чай. Так мы выясним, кто он такой, твой мучитель.
Саманта не стала говорить, что этот план представлялся ей немного притянутым за уши. Тетушка прямо пылала желанием его осуществить. Пусть немного пройдется, ей это только на пользу.