Миссис Кисис, или Между городом и лесом

Романова Людмила

Но больше всего ей нравилось рисовать!..

Об этом она могла говорить и размышлять часами!

Но зачем говорить и размышлять об этом, если можно просто рисовать?

Быстрее! Не теряя времени!..

Но что-то остановило Фанни, и она не побежала к себе за красками, кисточками и бумагой.

Так хорошо было сидеть в красивой, уютной и вкусно пахнущей кухне, за деревянным столом, у круглого окна, украшенного снаружи кудрявым виноградом, и смотреть на мокрую лужайку

и туманный лес… Так мелодично мама стучала спицами, и что-то такое грустное было в этом звуке, что Фанни спросила:

– А почему у тебя испортилось настроение? Ты так сердилась…

Миссис Кисис посмотрела на дочь и сказала:

– Ты же знаешь, я всегда расстраиваюсь, когда вы ссоритесь.

– Знаю, – вздохнула Фанни. – Почему-то не всегда получается не ссориться… Хотя я и стараюсь…

– Хорошо, что ты стараешься, – тоже вздохнула мама и немного помолчала. – К тому же… Часто мы можем сердиться из-за того, что нас что-то беспокоит. Или пугает. Иногда ты сам не понимаешь, почему сердишься, но если хорошо подумать…

– Беспокоит или пугает? – переспросила Фанни.

– Да, дорогая.

– А что? Что тебя беспокоит?

– То, что папа один пошел в город. И даже без велосипеда…

Фанни помолчала.

– А что тебя пугает, мама?

– Запах… Разве ты не чувствуешь?

– Чувствую. Но не знаю, что о нем думать… Это какой-то совсем незнакомый запах.

– Да, незнакомый. И при этом крайне неприятный… Вряд ли так может пахнуть что-то хорошее… Или кто-то хороший…

Глава 3

В гости к совам

Мистер Кисис вернулся домой раньше обычного с вкусно пахнущей корзинкой и странными новостями.

– Байрон, это печенье и кремовые пирожные для сегодняшнего праздника у сов, – строго сказал он сыну, уже приоткрывшему носом крышку корзины. – Перестань к ним принюхиваться, подожди до вечера. Иначе мне придется явиться на званый ужин без подарка.

– Только попробовать… – начал канючить Байрон. – Немноооожко…

– И тебя, Мартин, это также касается, – сказал мистер Кисис.

– А что я? – Мартин высунул нос из корзинки. – Я ничего не делаю…

– Ну одну пирооооженку… – ныл Байрон и ходил вокруг корзины кругами, плотно прижавшись к ней боком и задрав хвост. – Напополам с Маааартином…

– Потерпите, – сказала миссис Кисис.

– Ну одну на троих с Фаааанни…

– Очень хорошо, что ты вспомнил о сестре. Но – нет.

– А давайте одно пирожное на пятерых? – радостно предложил Мартин.

– А давайте потренируем силу воли? – внес свое предложение папа.

– Давайте-ка я просто спрячу угощение в буфет, под замок, – сказала мама и сделала, как сказала.

– Ну одно печееенько… – грустно мяукнул Байрон вслед скрывшейся в буфете

вкуснятине и сердито зафыркал: – Вот вечно вы так!.. Взрослые! Фрррр!..

Мартин, в отличие от брата, не унывал – он был больше занят некими размышлениями:

– Для какого праздника это печенье и кремовые пирожные, папа?

– Для сегодняшнего праздника у сов, – ответил папа. – Разве ты уже забыл?

– Праздника усов? – переспросил Мартин.

– Да. А что такое?

– Чьих усов? – Весь вид котенка выражал глубокое недоверие. – Разве бывают такие праздники в нашем лесу или в нашем городе?

– «Чьих у сов?» – повторил мистер Кисис вопрос сына. – О чем ты меня спрашиваешь, не пойму…

Но все, кроме него и Мартина, уже хохотали так, что посуда на полках дребезжала и позвякивала – то ли от испуга, то ли также от смеха (по посуде это бывает трудно определить сразу). Даже всегда важничающая медная утварь не смогли сохранить свой обычно невозмутимый вид…

Когда же все прояснилось и все отсмеялись, пришел черед новостей.

И они не были такими уж веселыми.

Но сначала мистер Кисис снял испачканные сапоги, аккуратно поставил их в угол прихожей и пошел наверх переодеться.

– Скоро будем собираться в гости, – сказала мама и пошла к плите. – Только выпьем чаю.

– С пироженкой? – спросил Байрон.

– С печенькой? – спросил Мартин.

– Что-то странное происходит в городе, – говорил папа, помешивая чай ложечкой и ожидая, когда он чуть остынет. – Почти все, кто заходил сегодня ко мне в булочную, жаловались…

– На что? – спросили все котята хором.

– Кто на подозрительные звуки за дверью ночью, кто на царапины на пороге…

– Какие звуки? – насторожился Мартин.

– Какие царапины? – удивился Байрон.

– Звуки такие, как будто кто-то сердито ворчал и злобно рычал, – тихо ответил папа. – А царапины такие, словно кто-то хотел забраться в дом, и это ему, без сомнения, удалось бы, если бы не запор на дверях… А еще в одном месте разорили курятник, в другом – огород, в третьем – вытоптали клумбу, а кто-то слышал страшный вой в овраге за городом.

– А как же наша бабушка? – взволнованно воскликнула мама.

– Я зашел к ней по пути домой, – успокоил ее мистер Кисис. – У нее все в порядке.

Молли с облегчением вздохнула и отпила чаю из чашки.

Потом спросила:

– А что же полиция?

– Полиция в растерянности, – сказал Дарси. – Ничего подобного в городе никогда не случалось.

– Но они что-то делают, верно?

– Они выясняют, ищут и охраняют… Вообще все это до крайности странно.

– Странный, подозрительный, сердитый, злобный, страшный… – перечислила миссис Кисис в мрачной задумчивости. – Невеселая картина складывается.