Миссия инквизитора
Шрифт:
Или Джак стал просвещенным Иллюмитатом без вмешательства демонов? Отдал ли он душу груде металла и очистил ли себя?
– Я иду на корабль, – прорычал Драко. – Дай мне жезл, Гримм.
– О, мои предки! – ахнул скват. – Ты опоздал.
К особняку, пошатываясь, шел Леке. На лице гиганта играла идиотская улыбка.
ГЛАВА 11. ТЗИНЧ
Самые страшные кошмары Лекса стали реальностью.
В подземельях Антро Терминаторы-Библиарии спасли д'Аркебуза и его друзей, приготовленных в жертву Тзинчу. Сегодня
Совращенные злом десантники, восставшие против Императора десять тысяч лет назад, забыли о своем человеческом происхождении. Их заблудшие души попали под влияние демонических сил, получив в награду бессмертие и могущество.
Отступники постарались превратить его в себе подобного. Предметы внутри корабля Хаоса непрерывно искривлялись и меняли очертания. Дьявольская мозаика украшала стены. Леке почувствовал головокружение. Орнамент словно впивался в мозги. Дымились едкие благовония, в воздухе витал запах серы.
Двое мучителей уложили гиганта на металлический стол, удерживая за запястья и лодыжки. Как больного ребенка, его легко перевернули, с помощью зондов изучая отверстия в спине.
Сколько пленников, раненых десантников и обманутых сайкеров лежало на этом столе?
Сколько из них сошло с ума, стало рабами, беспрекословно выполняющими кощунственные приказы магов?
Леке услышал сухое покашливание и открыл глаза. Отщепенцы внимательно разглядывали плененную жертву.
Он, Имперский Кулак, обязан скрыть свою принадлежность к славному ордену. Знакома ли отступникам татуировка на его щеке? Что же делать? В теле десантников отсутствовали железы для выработки ядовитых гормонов. Даже смертельно раненные бойцы не имели права призвать смерть, цеплялись за жизнь в надежде, что их органы послужат для пересадки.
Леке не боялся боли, он приветствовал физические страдания, трансформировал их в преданность, посвящая Рогалу Дорну.
Один из отступников провел черным ногтем по брови пленника, где когда-то блестели знаки отличия.
– А ведь ты дезертир, – хмыкнул мучитель. – Твои гормоны, приятель, воняют. Они пахнут преданностью основателю твоего ордена и калеке на троне. Как такое возможно? Мы разберемся…
Голос превратился в гипнотический речитатив:
– Важны только перемены, только изменения и мутации. Мы приобщим тебя к другим ценностям, ты станешь одним из нас. Ты будешь преданно служить нашему хозяину Тзинчу, который награждает колдовскими способностями… Да будет так!
Посвящение в десантники Хаоса включало в себя несколько усмиряющих церемоний. Глотание экскрементов считалось самым невинным. Насильственный обряд подавлял волю. Разум д'Аркебуза балансировал на грани бездны, перед глазами мелькали головокружительные образы.
Леке с ужасом видел, как вселенная взрывается от всплеска ворп-энергии, как реальность сминается в цепких пальцах демонов.
Космос походил на мыльный пузырь, наполненный горючим газом. Воспламеняясь, газ превращается в материю. Материя рождает звезды, планеты и целые галактики. Но все это – лишь пена на бушующем океане Хаоса. И вот Ворп втягивает в себя реальный мир, устраняя временные
Император Земли оказался затухающей свечой в злорадствующей тьме. Свет Рогала Дорна едва пробивался. Где он, истинный путь, о котором мечтает Джак Драко? Где торжество добра, рожденного великодушием, состраданием и самопожертвованием? Дух Ньюмена спит, не подозревая о существовании себя самого.
Скажи им, кто ты! Скажи, что твой орден – Имперский Кулак! Передай Книгу Судьбы почитателям Тзинча! Встань в их ряды и помогай разрушать космос! Ты будешь вознагражден.
В сознании Лекса копошились въедливые черные тараканы, слившиеся в единое вездесущее ворп-чудовище.
– Какой орден ты предал? – прозвучал вопрос.
Д'Аркебуз пробормотал нечто невнятное.
Зубы не разжимались, язык не поворачивался.
Душа десантника тонула в океане подлости и всплывала, и тонула вновь. Скоро она перейдет в собственность Тзинча.
– Какой орден?
Из глубин памяти Леке услышал голоса Биффа и Ереми, призывающие его держаться.
Друзья вновь пришли ему на помощь, придали ему силы. Он вырвал левую руку из лап отступника и зажал ею рот. Татуировка засияла перед его глазами. Имена Ереми и Биффа обрамлял орнамент из могущественных рун. Друзья станут его ангелами-хранителями, а через них – сам великий Рогал Дорн.
Весь в поту, дрожа от напряжения, Леке подчинился силе десантников Хаоса. Назвать свой орден он может, не пороча себя. Гордое, славное имя не за чем скрывать! То, что Книга Судьбы рядом, отступники знали и сами.
Что ж, они пошлют за реликвией элдаров новобранца. Это станет для него проверкой.
– В особняке решат, что их дружок спасся, а он их всех прикончит.
Леке принял оживленное участие в обсуждении. Что лучше: задушить Инквизитора голыми руками или живым привести его к братьям по колдовству? Смакуя подробности, он нарисовал картину того, как оторвет сквату конечности и разложит по кастрюлям и сковородкам. Воровку Ракел ждет мучительная смерть от полиморфина.
Леке разошелся вовсю. Он больше не боялся. Татуировка, вытравленная на левой руке, спасет его.
Десантники Хаоса хохотали до упаду. Ну, а если новобранца раскусят и убьют? Что ж, он умрет обновленным – предателем не только своего ордена, но и всех наивных людишек в разваливающейся Империи. Тогда служители Тзинча сами захватят особняк и овладеют ценным трофеем.
– Он идет убить нас! – промямлил Гримм, прицеливаясь в Лекса.
Джак поднял жезл.
– Не стреляй. Я попробую очистить его от скверны.
– Ты-то защищен доспехами, босс, – захныкал скват. – Тебе легко говорить. О предки, за что мне такие испытания?!
Обстоятельства складывались скверно.
Даже если Джак сумеет вернуть Лексу разум, у них появится лишь дополнительная пара мускулистых рук, умеющих обращаться с болтером.
А рядом, в двадцати метрах, возвышается громадина с плазменной пушкой, полная вооруженных до зубов головорезов.
– Может, нам освободить Шута? – предложила Ракел. – Он согласится спасти Книгу Судьбы.