Миссия: соблазнить ректора
Шрифт:
Отличная жизненная позиция!
Нет, страха, удушающего и вымораживающего, действительно не было. Скорее… любопытство. И даже лёгкое возбуждение. Кажется, лада Котари Тейл совершенно себя не знала. Глупо, но отчасти у меня был повод даже поблагодарить Эстея. Не только за то, что вытащил из тюрьмы, но и за то, что он открыл мне личность Ари. Открыл её во мне. Сказать по правде, быть Ари мне нравилось гораздо больше.
Сперва я испугалась, что свет может быть заметен снаружи, но тут же успокоилась — окна были занавешены. Огляделась, обстоятельнее разглядывая окружающее меня пространство.
Несмотря на лаконичность, оно было уютным.
Мягкие плотные занавески.
Картинка была такой яркой, такой мирной, такой естественной, что я чуть ли не стукнула себя по затылку. Очнись, Котари! На улице переминается с ноги на ногу на промозглом осеннем ветру Тарин, к ЗАЗЯЗ подъезжает таинственный верлад Диоль, в любой момент может вернуться ректор! И если он, застав тебя в собственной комнате, и швырнёт на кровать, то явно не в порыве страсти, а для того, чтобы самозабвенно выпороть…
Я тут же вообразила и эту картину, и, к сожалению, она вовсе не была отталкивающей, наоборот. В моём воображении ректор, одной рукой надавливая на мои лопатки, медленно-медленно задирал юбку, поглаживая бёдра поверх тонких чулок, постепенно обнажая ягодицы, занося руку для мягкого, но сильного хлопка, больше напоминавшего дразнящую ласку, чем наказание, которого хочется избежать…
Мрак! Я сердито тряхнула головой. Хрюшка из оникса. Загадочный Ключ. Свобода и жизнь! Вот мои цели, а вовсе не эротические игрища с человеком, который смотрит на меня как ребёнок на суп из протёртого сельдерея! И вдруг…
Да нет, не может такого быть!
Я медленно и осторожно, как зачарованная, подошла к скрытому в полумраке узкому стеллажу и стала разглядывать стоящие на прямоугольных плетеных салфетках маленькие фигурки. Сперва мне показалось, что это такие же свинки, как у меня, но поднеся к лицу одну из них, увесистую, тяжёлую, я поняла, что это были козы. Милые такие козочки с рожками и копытцами, бородками и короткими хвостиками, металлические, каменные, фарфоровые и стеклянные, забавные и натуралистичные. Множество фигурок, раза в три больше, чем у меня.
Против воли мои губы раздвинулись в улыбке. Так вот почему Миар Лестарис столь пристально разглядывал мою маленькую коллекцию — сам такой! Неожиданное совпадение наших вкусов и интересов пролилось теплом на сердце. Очаровательные фигурки. Вон та яшмовая козочка с белыми рожками мне нравится больше всех. Или вон та…
Воображение снова подло попыталось подкинуть картину двух наших коллекций рядом. Их можно даже перемешать. Будет смешно. А детям будем покупать, например, коровок. Или овечек.
Я застонала в голос — ну, ты и балбеска, Ари! Больше никогда не засмеюсь над Шаэль: её-то фантазии о браке с Кертоном куда более реалистичные, чем мои. О детях подумала, скажите, пожалуйста!
Злость на себя была такой сильной, что я отвернулась от стеллажа — исчезнувшей хрюшки там всё равно не обнаружилось — и стала осматривать и обыскивать прочее ректорское имущество. Ничего особенно интересного: висящая на массивных деревянных вешалках одежда в небольшом закутке, с натяжкой тянущем на гардеробную — именно туда и вела прикроватная дверь, книги, какие-то документы Академии… уютная комната на поверку оказалась
Ни-че-го.
Мраков чистюля!
Я обессиленно опустилась на ректорскую кровать. Надо бы не забыть потом разгладить плед… Где можно хранить очень ценную вещь? А что, если Миар проглотил Ключ?! Тьфу, это же надо проделывать регулярно, а на такое способен только окончательно потерявший рассудок человек, хотя идея в целом перспективная. Но при всей своей придурковатости ректор как-то не производил…
Совершенно неожиданно дверь распахнулась, и я увидела Миара Лестариса собственной персоной. Желудок кувыркнулся внутри, сердце заколотилось. Мраков Тарин… Как же он прозевал?! Я подняла руку и дружески помахала рукой застывшему на пороге ректору.
Миар Лестарис хлопнул дверью так, что она чуть с петель не слетела — я вжалась в кровать, потом резко схватила подушку и заслонилась.
— Не убивайте, я ещё так молода!
Мне показалось, что в глазах у него мелькнули алые искорки.
— Это. Что. Ещё. Такое?!
Нет, он определенно потрясающе грозно умеет рычать.
— Кто вам позволил, — медленно приближаясь, продолжал гудеть ректор, словно во рту у него находился целый улей разъяренных пчёл. — Кто вам позволил врываться ко мне, что вы себе…
— Я всё могу объяснить! — я вскочила и попятилась, но подушку не убрала. — Вы украли мою свинью!
— Вы без спросу проникли в мою комнату! — ректор дёрнул за подушку, но я вцепилась в неё обеими руками и отступила ещё. Плечами ощутила твердость стены… ох, нет, не стены, а двери в гардеробную, которая тут же открылась под давлением, и я буквально провалилась в закуток, завешенный пиджаками, брюками и пальто! В следующее мгновение ректор-таки вырвал подушку из моих рук и, ведомый праведным гневом, вошёл, точнее, ввалился следом. Здесь было темно, слишком тесно для двоих, назойливо-приторно пахло каким-то растением — видимо, средством от моли. Я попыталась вслепую вывернуться из его рук, давя стоящую на полу обувь, но Миар навалился сзади, прижимая меня лицом к стене, удерживая за запястья.
— Кто вам позволил врываться в мою комнату?!
— Хотела найти свинку… ай! Волосы отпустите, зацепили! — пискнула я, не решаясь дёргаться. — Вы украли свинку из моей коллекции, и это просто подлость, тем более что вы сами…
— А словами сказать было нельзя? — ректор тяжело и горячо дышал мне в затылок. — Вам зашили рот?!
— Что сказать?! — я изумилась совершенно искренне. — Не вы ли стащили мою игрушку, верлад? Это как-то…
— Не стащил! Совершенно случайно положил в карман, собирался вернуть и забыл! Напомнили бы — сразу бы отдал! — от такого нахальства у меня все слова во рту застряли. — А вот вы, зараза, настырная и вездесущая, совершили большую ошибку. Ненавижу, когда без спроса заходят в моё жильё.