Миссия супергероев
Шрифт:
Сева растерялся. Разве ж он зануда? Он просто… очень серьезно относится к деньгам. Вот! И он не экономит, а вкладывает! Правильно вложенные в дело две с половиной тысячи баксов через полгода принесут десять тысяч. А на десять тысяч можно, между прочим, гораздо больше купить, если уж их так припекает! Хотя лучше, конечно, и эти десять тысяч не тратить, а снова правильно вложить, и тогда…
Тут Сева обнаружил, что на углу улицы он стоит совершенно один. Мурка уже успела свернуть на проспект и теперь металась вдоль кромки дороги. Догнав подругу, он буквально врезался в ее спину:
– Ты
– Не видишь, они на проспект поворачивают? – тыча стилусом в экран, проворчала она.
– Вижу, – не глядя на экран, согласился Сева. Знакомый серый фургон действительно плавно выворачивал из боковой улицы на проспект. В паре метров от ребят. Фургон замер, ожидая, пока переключится светофор и ряды машин продвинутся еще на десяток метров.
Оторвавшись от экрана, Мурка проводила фургон взглядом и, отчаянно размахивая руками, ринулась к идущим сзади автомобилям.
– Да что ж ты делаешь?! – чуть не плача, вскричал Сева, в очередной раз догоняя ее. Никогда и никуда он больше с Муркой не пойдет – эта сумасшедшая рыжая и его с ума сведет! Как только Вадька ее терпит?
– Машину ловлю – гнаться за ними! – прыгая от автомобиля к автомобилю, прокричала Мурка.
Машины останавливались, собственно, они и стояли, но на каждую попытку возбужденной встрепанной девчонки сунуться в салон водители лишь отрицательно мотали головами. В этот момент впереди на проспекте что-то дрогнуло, произошло некое движение – строй машин дернулся с места, в едином порыве потек вперед, ускорился… Серый фургон скрылся из виду. Мурка завизжала от ярости:
– Машину!
– Да стой ты! – Вконец озверевший Сева наконец изловчился ухватить мечущуюся девчонку за рукав. – На фига тебе машина – в пробках стоять?
– Гнаться! – все еще пытаясь вырваться и куда-то бежать, вскрикивала Мурка. – Уходят же! Гляди! Уходят! – тыча ему под нос экран, вопила она.
– Во-первых, не уходят, а снова встали! – кинув беглый взгляд на монитор, бросил Сева. – А во-вторых, машина все равно нам не поможет, разве что вертолет!
– Но что же делать? – в полном отчаянии выкрикнула Мурка.
Сева наставительно поднял палец:
– Спокойно! В нашем городе в час пик лучшая погоня… на трамвае! – торжествующе выдохнул он, направляя палец в сторону тянувшихся посреди проспекта рельсов, по которым, бодро позвякивая, ползла желто-красная гусеница трамвая. – Мы этот серый фургон не только догоним, но и перегоним!
Мурка поглядела сперва на Севу, потом на трамвай – такая идея ей в голову не приходила.
– Севка! Скажи, что ты это придумал не для того, чтобы сэкономить! – наконец пробормотала она.
– Сэкономишь тут, когда проезд в полтора раза подорожал! – возмутился Сева. – А, ну тебя! Делай что хочешь! – И, уже не обращая на Мурку внимания, он рванул через проспект к трамвайной остановке. Мурке ничего не оставалось, как последовать за ним.
Навалившись на спины всасывавшихся в трамвай людей, Мурка и Сева последними втиснулись внутрь. Раздвижные двери за их спинами с трудом закрылись, уминая толпу в салоне в плотно спрессованный ком. Трамвай дернулся всем своим длинным телом и, истошным звоном разгоняя шмыгавшие
Вывернув руку невозможным способом, Мурка изогнулась между стиснувшими ее с двух сторон телами и поднесла экран к самым глазам:
– Нагоняем! – напряженно пробормотала она.
– Ага! – вдавленный щекой в стекло Сева скосил глаз – несущийся по рельсам трамвай как раз пролетал мимо серого фургона, в очередной раз застрявшего в неподвижном строе машин.
– Обгоняем! – продолжая следить за мерцающим на мониторе огоньком, через секунду нервно прокомментировала Мурка.
– Я ж тебе обещал! – согласился Сева и добавил: – Если что, на следующей остановке выйдем…
Трамвай замедлил ход, приближаясь к остановке. В этот же момент заполонившая дорогу масса машин вновь дрогнула и, в едином порыве крутанув колесами, торопливо рванула вперед. Теперь уже серый фургон просвистел мимо вставшего на остановке трамвая.
– Не выходим! – успела только крикнуть Мурка, в самую последнюю секунду вцепляясь в поручни. Створчатые двери со скрипом разъехались, стиснувшая ребят толпа взбурлила и двумя неудержимыми потоками хлынула мимо них наружу. Сева почувствовал, как его пихнули, толкнули туда, швырнули сюда – словно он и впрямь попал в стремнину горной реки, а потом его приподняло над полом трамвая и понесло к выходу. Отчаянно цепляющиеся за поручни пальцы беспомощно скользили по гладкому пластику. Мальчишка упирался, но людской напор нарастал, неумолимо распахнутые входные двери надвинулись на него… Он уже скреб подошвами по нижней ступеньке в тщетных попытках удержаться… когда его поймали за воротник. Одной рукой обхватив поручень, второй вцепившись в ворот Севкиной куртки, Мурка держала его из последних сил. Бесценный компьютер рыжая сжимала в зубах!
Пнув Севу в бок, последний пассажир вывалился наружу… и встречный поток садившихся в трамвай людей внес мальчишку обратно в салон.
– Уф! – облегченно вздохнула Мурка, выплевывая компьютер и наскоро оглядывая его, похоже, в поисках следов от собственных зубов. – Снова нагоняем!
Ритмично пульсирующая красная точка на экране стремительно приближалась. Они поравнялись с серым фургоном у очередного перекрестка, пошли на обгон, вырвались вперед и опять отстали на следующей остановке.
Трамвай сбросил-принял очередную порцию пассажиров и, разгоняя звоном машины и пешеходов, опять ринулся в погоню за серым фургоном. Впрочем, о том, что трамвай участвует в погоне, знали всего два человека.
– Сейчас самый длинный перегон, остановка только в конце проспекта, – встревоженно сказала Мурка, наблюдая, как их трамвай снова оказывается на одном уровне с объектом преследования и опять начинает выдвигаться вперед. – Если они вдруг свернут, мы их потеряем!
– Ну, до сих пор же не свернули, – легкомысленно отмахнулся Сева. Точнее, дернул подбородком – это было единственное, чем он мог пошевелить в намертво стиснувшей его со всех сторон толпе пассажиров. – Не волнуйся, все будет в порядке! – бодро заверил девчонку он, не подозревая, что на них уже надвигается другая беда.