Миссия в Ташкент

Бейли Фредерик Маршман

Автор удивлен «наглостью» моего требования разрешить послать шифрованную телеграмму в то время, когда наши войска оккупировали Архангельск и Мурманск и вели боевые действия в Транскаспии! Этот запрос, как он сообщает, был поддержан комиссаром по иностранным делам. Левые эсеры обвиняются в желании сотрудничать с агентами «английского империализма», а позже эти же силы обвиняются в освобождении меня из-под ареста, что таким образом и позволило мне скрыться. Так у моего друга Дамагацкош (левого эсера) появились серьезные проблемы во взаимоотношениях со своими большевистскими начальниками из-за сравнительной мягкости во взаимоотношениях со мной.

Автор, очевидно, имел доступ к документам различных правительственных ведомств того времени и вплел несколько фактов из ташкентских правительственных архивов в свою повесть.

Вернемся к его рассказу, он утверждает, что фотография Бейли, найденная среди документов отчетов, во многих отношениях похожа на Мюррея. Более того, Бейли был левша, факт, который он скрывал, но он выдал себя в этом отношении, когда брился! Еще, агент, который часто следил за Бейли на улице, вспоминает, что Бейли, когда он прогуливался с дамой, не шел, «как все мужчины», слева от дамы, а всегда на противоположной стороне тротуара.

Обнаружилось, что у Мюррея были точно такие же особенности. Казалось вполне естественным для британской секретной службы послать опять в страну человека, знавшего страну, чтобы организовать там аварии и саботаж. Этот роман сопровождался открытым письмом «полковнику Ф.М. Бейли» цинично-развязного характера.

Конец Бухары был печален. Партия Младобухарцев [121] попыталась захватить власть в первые годы революции, но они выступили слишком поспешно. Они насчитывали в своих рядах только триста человек.

121

Младобухарцы — участники буржуазно-демократического национального движения, возникшего на территории Бухарского ханства в начале XX века на базе движения джадидов. Позднее организация Младобухарцев распалась в январе 1920 часть Младобухарцев организовала в Ташкенте «Туркестанское центральное бюро младобухарцев-революционеров» во главе с Ф. Ходжаевым. Программа левых Младобухарцев предусматривала свержение власти эмира и установление советской республики в Бухаре. Впоследствии представители левого крыла Младобухарцев влились в коммунистическую партию и вошли в состав правительства Бухарской Народной Советской Республики. Другая часть младобухарцев выступила против советской власти и примкнула к басмаческому движению. (Примечание переводчика).

Весной 1918 года Колесов, с которым я общался в качестве главы Туркестанской республики, возглавил армию, направившуюся в Бухару, чтобы помочь партии Младобухарцев. [122] 1 марта он послал ультимативное требование принять в течение двадцати четырех часов программные требования Младобухарцев и предоставить конституцию под руководством этой партии. В ответ эмир выпустил двусмысленный манифест, и Колесов послал в Бухару комиссию, чтобы настоять на полном принятии требований. Затем в Кагане вспыхнули вооруженные столкновения, быстро распространившиеся на город Бухару, где все посланцы Колесова и почти все сторонники Младобухарцев были убиты.

122

Так называемый «Колесовский поход». (Примечание переводчика).

Во время беспорядков, случившихся тогда, европейские русские, которые жили на территории Бухарского ханства, главным образом связанные с железной дорогой и жившие около нее, были вырезаны жесточайшим образом. Большевистский лидер получил неверные сведения об истинной силе и влиянии партии Младобухарцев, [123] и ему, в конечном счете пришлось отступить и подписать мирное соглашение в марте 1918 года. Тогда большевики оставили Бухару в покое на несколько лет.

123

По воспоминаниям русского чиновника С. В. Чиркина, прослужившего двадцать лет в Туркестане, партия Младобухарцев не была многочисленной и вряд ли насчитывала более 200 человек, в среде которых было немало сомнительных элементов — людей без определенных занятий, искавших легких способов существования под покровом политической работы. По воспоминаниям же одного

из лидеров движения Файзуллы Ходжаева, напротив, ряды сторонников Младобухарцев было многочисленными и включали в себя широкие слои бухарского общества, недовольные произволом эмира. (Примечание переводчика).

Правительство Бухары, как я мог лично наблюдать, было безнадежно старомодным, и большевики легко могли вести там свою работу с помощью, как сейчас говорят, «пятой колонны». В конце концов большевики пошли на насильственное свержение власти эмира. При поддержке самолетов, бронеавтомобилей и бронепоездов город был захвачен вооруженными силами большевиков под командованием товарища Фрунзе в сентябре 1920 года. Три груженных золотом и драгоценными камнями вагона было вывезено из бухарского Казначейства.

Вся западная Бухара, включая Бурдалык, где я переправлялся через Оксус, в это время была захвачена, но сам эмир продолжал еще в течение нескольких месяцев вести неравную борьбу в восточных районах своей страны.

После потери города Бухары эмир перебрался в город Гиждуван в сорока верстах на северо-восток от Бухары; затем он перемещался в окрестностях Карши и Гузара, где он был разбит при столкновении с большевиками, после чего продолжил свое бегство в направлении Байсана и Гиссара. Из Гиссара эмир направил письма Вице-королю Индии, но эти письма так к нему и не пришли. Там положение у него было очень опасным, и поэтому он отправился на юг в Курган-Тюбе. В Кала-и-Вамар на Оксусе все еще был бухарский губернатор. Эмир хотел добраться до этого места, а затем направить свой путь в Гилгит и Индию, но большевики послали силы с Памира в Хорог (к югу от Кала-и-Вамара), чтобы отрезать ему дорогу. Помимо большевистских сил ему препятствовал глубокий снег, который был почти непроходимым.

Когда он понял, что дорога на Гилгит ему перерезана, то он должен был направиться в Ханабад в Афганистане, переправившись через Оксус выше расположения парома Сераи. В феврале 1921 года эмир оставил Ханабад ради Кабула, куда он прибыл в мае. Афганцы обращались с ним, как с заключенным, и подвергали цензуре все его письма, но позволяли ему ежемесячно тратить определенную сумму денег на текущие расходы. Однако вооруженную борьбу с большевиками продолжили басмачи, к которым присоединились остатки сил эмира.

В эту сложившуюся ситуацию вмешался Энвер Паша со своими пантюркистскими идеями. Турки первоначально пришли из Центральной Азии, и тюркские языки, на которых говорят по всей Центральной Азии, очень похожи на турецкий язык самой Турции. Но турецкий язык сам воспринял ряд слов из персидского, арабского и других языков, и пантюркисты заменили их чисто турецкими словами. Это было сделано в расчете на связи, столь надолго прерванные, между турками в Малой Азии и их двоюродными братьями в Средней Азии. Эта связь усиливалась тем фактом, что султан Турции обычно воспринимался как халиф и глава мусульманской религии. Энвер женился на племяннице султана, но скорее в политических целях, и представлялся зятем халифа. Целью Энвер Паши было создание турецкой империи в Средней Азии, которая позже бы воссоединилась с Турецкой империей в Анатолии и Европе. Победа басмачей над большевиками казалось, могла дать им шанс и создать предпосылки для воплощения его идей в жизнь.

Это движение неизбежно становилось панисламским, что приводило к разногласиям и ослаблению его в некотором отношении. Можно предположить, что Персия и Афганистан объединились для противодействия пантюркизму.

Проблема состояла в том, что на самом деле никому Энвер Паша в тот момент был не нужен. Все мечтали сесть и любыми способами прекратить войну. Как российское правительство в Москве, так и турецкое правительство дали ему понять, что не хотят иметь с ним ничего общего. Он надеялся получить более теплый прием в Афганистане, но на пути туда со своими семьюдесятью сторонниками он был захвачен бухарцами, только что захватившими город Душанбе. Этот город теперь столица Таджикистана и его название было изменено на Сталинабад. [124]

124

Город Душанбе назывался Сталинабадом в период с 1929 по 1961 год. (Примечание переводчика).