Миссия: Земля «План вторжения»
Шрифт:
Мой «отель», собственно, вовсе и не был отелем в полном смысле слова. В далеком прошлом дом этот занимало какое-то важное лицо, но потом основной корпус оброс какими-то ветхими пристройками, в которых полновластно царила особа женского пола, именовавшая себя Мили. У меня там была маленькая комнатка.
Аэробус остановился у бокового входа, совершив посадку на маленьком дворике, который в основном использовался в качестве площадки для ящиков с мусором. Водитель обычно оставался спать в аэромобиле, поэтому я оставил его там, а сам поднялся
Комната была заперта. И не только заперта, но и забита доской.
Я вернулся к лестнице и крикнул вниз, зовя Мили. С некоторым удовлетворением я тут же услышал торопливый топот ее ног. Она подымалась с такой скоростью, что чуть было не развалила лестницу окончательно. Поначалу мне даже польстила такая ее старательность. Освещение было неважным, и поэтому, увидев ее, я не заподозрил ничего худого. Я не мог хорошенько разглядеть, что же выражало это обезображенное не только морщинами, но и старыми ножевыми шрамами лицо.
– Где мои деньги?! – с ходу завопила, она.
Мили, послушай, что на тебя нашло? Ты же знаешь, что я всегда расплачиваюсь с тобой!
Всегда – это значит никогда! – заорала она. Она всегда относилась ко мне с неприязнью. – Вы пропадали уж и не знаю сколько времени и не сообщили мне ни словечка. Я уже решила, что мне наконец повезло и вас кто-то пришил, на что вы давненько уж напрашиваетесь! Все вы подонки из Аппарата стоите один другого! (...) вас всех!
И она ударила меня.
– Сейчас же открой мне дверь! – приказал я, предусмотрительно отступая на пару шагов.
Она достала пластинку-ключ и одним рывком отодрала доску. Потом широко распахнула дверь и сразу же включила свет.
Без единого слова, она как бешеная заметалась по комнате, сгребая в кучу мои вещи. Она вихрем пронеслась мимо меня, выскочила на балкон, выходящий в боковой двор, и швырнула собранные в охапку вещи в направлении стоявшего внизу аэромобиля.
– Водитель! – закричал я.
Мили тем временем снова пронеслась через комнату и опять с охапкой моего скарба. Швырнув все это в ночной мрак, она снова возвратилась и промчалась мимо меня с парой старых сапог и моей единственной простыней, которые тоже сбросила вслед за всем остальным!
– А теперь убирайтесь! – завопила она. – И не сомневайтесь, я расскажу всем домовладельцам в округе, которые сдают жилье, что вы не уплатили мне ни гроша, ни единой кредитки за весь год! Вон отсюда!
Я решил было, что мне следует проверить, все ли мои вещи она возвратила. Но передумал. Бывает время вступать в бой и время избегать боя. А к тому же, по непонятным мне причинам, она всегда недолюбливала меня. Мы с водителем собрали разбросанные вокруг помойки вещи, отчистили их по мере возможностей и погрузили все в аэромобиль.
– Куда теперь? – спросил водитель. Я ничего не мог придумать.
– А как насчет того, чтобы привезти вас в вашу контору? – спросил водитель.
– Старику Ботчу это едва ли
– Но это ведь единственное место, которое у вас осталось, – заметил водитель. – Если вам угодно выслушать мое мнение, то в качестве места для ночлега стол предпочтительнее придорожной канавы. К тому же в аэромобиле нет места для ночлега двух персон. Так что я, пожалуй, отвезу вас в ваш офис.
Правда, оставались еще каюты на буксире. Но одна мысль о них заставила мой желудок болезненно сжаться. (...) (...) эту миссию. И (...) Хеллера! Мне нужно будет убить его при первом же удобном случае!
И тут у меня начался самый настоящий приступ рвоты. Когда мы прибыли к офису, водителю даже пришлось помочь мне подняться, а потом и кое-как улечься на жесткой поверхности стола. Да, денек выдался просто ужасный!
ГЛАВА 3
Я проснулся от того, что с грохотом свалился на пол. За окнами был уже ясный солнечный день. Кто-то столкнул меня со стола.
Вы прекрасно знаете, что не должны здесь спать, – раздался надо мной сварливый голос Ботча.
Если это не мой кабинет, то чей же? – пробормотал я с пола, видя прямо перед носом огромный ботинок.
А теперь убирайтесь, разлеглись тут средь бела дня, – сказал он. – Вы мешаете мне подойти к столу. Мне нужно положить бумаги.
И он был совершенно прав. Он стоял надо мной, держа в руках кипу документов высотой почти в ярд. Я мигом разобрался в ситуации. Ему действительно нужна была поверхность стола, чтобы разместить эту огромную стопку бумаг.
Я торопливо отполз в сторону, освобождая ему путь, а потом и поднялся на ноги.
– Чертовски много накопилось бумаг, – заметил я.
Ботч опустил бумаги на стол и тут же принялся раскладывать их по принадлежности.
– Вы могли бы хоть изредка заглядывать сюда, чтобы ставить на них официальную подпись. С остальной вашей работой я отлично справляюсь и без вас. Но я не могу прикладывать к ним ваше удостоверение. Вы еще помните, как это делается, не правда ли? – В его голосе послышался сарказм.
Ботч по непонятным мне причинам всегда относился ко мне с неприязнью. Фигура его, если бы он когда-нибудь выпрямился во весь рост, а не стоял вечно сутулясь, возвышалась бы надо мной на шесть футов. Остатки волос, как два комка серой шерсти, торчали у него над самыми ушами, а нос был таким острым, что им свободно можно было разрезать бумагу, при этом он еще цеплял на очки специальные черные щитки, чтобы солнечный луч случайно не попал на его слезящиеся и неестественно выпученные черные глаза. У него была препротивная манера не разговаривать с людьми, а вечно огрызаться. Я думаю, что лет восемьдесят назад он имел претензии дослужиться до офицерской должности. Но максимум, что ему удалось, это его нынешняя должность старшего клерка в отделе номер 451. Все это я когда-то разузнал из его досье. И причина его отношения ко мне достаточно проста – он мне завидует.