Мистер Англичанин
Шрифт:
— Я, вообще-то, здесь стою.
— Прости, — Лидия улыбается, обнимая меня за плечи, — я должна была предупредить новенькую.
— Не о чем предупреждать. Она не мой тип, поэтому это необязательно.
Финли вздрогнула? Могу поклясться, что видел, как она вздрогнула от моих слов.
— А он не мой. Так мы идем в тот бар, о котором ты мне все время говоришь? — переводит тему Финли.
— Дайте мне сходить в душ и переодеться. Буду готова через двадцать минут, — обещает Лидия.
— Наверное, я тоже переоденусь, — заявляет Эйвери. — И мы поедем на такси. Так
Когда он выходит из комнаты, я поворачиваюсь к Финли.
— А ты?
— Что я?
— Собираешься переодеваться?
— Нет. — Она медленно качает головой. — У меня нет одежды на выход, поэтому смысла нет. То, что на мне надето, олицетворяет весь мой гардероб.
— Так одеваются люди в твоем уни? Что ты надеваешь на вечеринки или в клубы?
— Люди в моем колледже одеваются как хотят и в зависимости от моды. У всех свой собственный стиль. Это мой. Мне нравится комфорт. — Финли скрещивает руки под грудью, поэтому мне приходится отвернуться.
— Я не говорил о нем ничего плохого. Просто интересуюсь американским стилем.
— Он такой же, как у тебя, — отвечает она. — Ты идешь переодеваться?
— Неа. Я буду мятежником, как и ты. — Этим я зарабатываю улыбку. Финли действительно красивая, но недооцененная. Ее глаза цвета каштана видят меня насквозь, и мне снова приходится отвернуться. Не могу позволить ее невинности затянуть меня. — Мне нужно позвонить. Встретимся у входа через двадцать минут.
— Конечно, — соглашается она.
Я оставляю ее в конференц-зале и пишу Эми, решив просто отменить сегодняшнюю встречу, а не сдвигать ее. Немного отложенного удовольствия сделает ее более жаждущей. Я отправляю короткое сообщение и убираю телефон в карман.
Не могу перестать думать о том, как ощетинилась Финли, когда я заговорил о ее одежде. Если их стиль не отличается от нашего, уверен, она выделяется. И не обязательно в хорошем смысле. У меня есть степень в кинезиологии (Примеч.: Кинезиология — вид альтернативной медицины, связывающей тонус мышц с состоянием внутренних органов), поэтому я помню, на что были похожи дни в универе. Может, карьера модели и увела меня в другом направлении, но я все еще помню. Мне известно, что я привлекательный парень и всегда мог заполучить любую пташку, какую хотел. Но я не слепой. С теми, кто отличается, люди могут быть очень грубыми. А Финли определенно отличается.
— Ладно. Наше такси уже в пути, — объявляет Лидия, проплывая наружу с Эйвери и Финли.
— Да. Мы нажремся в зюзю! — радуется Эйвери.
— Что? — в недоумении спрашивает Финли.
— Это значит, мы собираемся выпить, — объясняет Лидия.
— У меня такое ощущение, что уеду я с красочным словарем, — хихикает Финли.
— Можешь и не сомневаться, — подтверждает Эйвери.
После одной из самых лучших трапез за долгое время и только трех напитков я готов закругляться.
— Еще один шот! — предлагает Финли. Она выпила два «Лонг-Айленда» и два шота текилы. Ее взгляд стеклянный, а слова слегка невнятны.
— Или нет, — возражаю я.
— Ну, я за, — соглашается Лидия. — У нас нет ничего до полудня. Если американка хочет еще один шот, давайте выпьем. Это ее приветственная вечеринка.
Мы с Эйвери смотрим друг на друга. Ребята заказывают у официантки еще один раунд, но я пропускаю. Я вижу грядущие неприятности.
— Кажется, я хочу пудинг, — говорит Лидия вслух. — Я не стала его есть за ужином, чтобы оставить место для алкоголя, но сейчас мне хочется чего-нибудь сладенького.
Меня так тянет вызвать собственное такси и оставить их тут развлекаться, сколько им угодно.
— Ты знаешь, на кого ты похож? — внезапно спрашивает Финли, застав меня врасплох.
— Э-эм, на кого?
— На сексуального Тома Круза. Особенно с длинными волосами. — Она наклоняется ко мне, чтобы прошептать, но у нее это не выходит: — Готова поспорить, женщины, которых ты трахаешь, обожают тянуть за твои волосы.
— Черт возьми, — громко смеется Лидия. — Не могу поверить, что ты только что это сказала. Тебе больше не наливаем.
Не могу сдержать улыбку. Значит, у маленькой мисс Невинность есть дикая сторона. Может, мне все-таки стоит остаться.
— Тебе нравится тянуть за волосы, Фин?
— Не отвечай. Отбой… отбой, — предупреждает Лидия.
— Ни хрена себе, — говорит Эйвери, качая головой.
— Я еще не знаю. Парень, с которым у меня был секс несколько недель назад, продержался только три минуты.
Ага. Сегодняшний вечер стал еще интереснее. Видимо, алкоголь — сыворотка правды для нее.
— Это печально. А парень до него? У кого-нибудь из них были длинные волосы, за которые можно было тянуть… как у меня?
— Хантер, перестань ее подначивать, — предупреждает Лидия.
— Ох. Был лишь один. Звезда-квотербек, Себастиан, вор девственностей. Все из-за тупого пари с друзьями. Он сказал им, что трахнул меня из жалости.
От того, как уголки ее губ изгибаются вниз от воспоминания, я сжимаю кулаки под столом. Я не должен был трогать ее. Знаю, Финли бы ни за что не призналась в этом на трезвую голову. Сейчас у меня появилось странное желание врезать по чему-нибудь. Я, вроде, догадался по нашему предыдущему разговору, что она не была самой популярной девушкой в кампусе, но кто будет обращаться так с человеком? Обидеть ее ради пари?
— Ты прекрасна, любой парень будет счастлив рядом с тобой. Мне жаль, что ты отдала свою девственность такому никчемному мудаку, — извиняется Лидия, сверкая в меня убийственным взглядом.
— Лидия права, — говорит Эйвери. — Мы не все придурки. Тебе просто нужно дождаться правильного парня. Того, кто будет ценить тебя, а не просто захочет залезть тебе в трусики.
Предупреждение было громким и ясным. Держись подальше от ее трусиков. Это подтверждает, почему мне нельзя прикасаться к ней. Я из тех парней, кто трахается и уходит, и все пташки знают об этом до того, как все происходит. Второй раз Финли должен быть лучше, чем ее первый, и с кем-то, кто захочет отношений.