Мистер Кэвендиш, я полагаю..

Куинн Джулия

— Нет.

Она покачала головой, поворачиваясь обратно к карте.

— Удивительно.

И ей показалось, что она услышала, как он произносит: «Вы и не представляете».

Она с любопытством взглянула на него, намереваясь спросить, что он имел в виду, но он уже обратил все свое внимание на карту.

— У таких проекций есть свои преимущества, — сказал он несколько более оживленно, как если бы теперь это была его попытка сменить тему. – Хотя они не сохраняют реальную площадь,

но местные ракурсы остаются точными, вот почему они так полезны в навигации.

Амелия не была уверена, что полностью поняла то, о чем он говорил, но ей нравилось слушать, как Томас рассуждает о чем–то столь научном. И она была в восторге от того, что он не отмахнулся от этого как от темы, которая, конечно же, не могла быть интересной леди. Она оглянулась на него и улыбнулась.

— Вы, конечно же, много знаете об этом.

Он скромно пожал плечами.

— Мне это интересно.

Она втянула свои губы – привычка, которую ненавидела ее мать. Но, кажется, это не помогало. Она всегда так делала, когда решала что сказать. Или стоит ли говорить это.

— Для этого предмета существует название, ведь так? – спросила девушка. Одна из ее ножек начала нервно постукивать. Она хотела узнать название, потому что хотела потом дома попытаться отыскать его в энциклопедии отца, но ей было ненавистно разоблачать свое невежество. Это напоминало все те времена, когда она была вынуждена вежливо улыбаться, когда мать характеризовала ее как умную (но не слишком).

— Вы имеете в виду картографирование?

Она кивнула.

— Это называется картография. От греческого chartis – карта и graphein – писать.

— Мне следовало бы это знать, — пробормотала она. – Не греческий, конечно же, но как минимум, само слово. Неужели мои родители думали, что мы никогда не будем пользоваться картой?

— Я полагаю, что они думали, что у Вас будет кто–то другой, чтобы прочитать для вас карту, — мягко сказал Томас.

Она тревожно посмотрела на него.

— Тогда, Вы согласны? Согласны, что я получила соответствующее образование?

Она задала ему ужасный вопрос. Поставила его в чудовищное положение, но уже не могла ничего исправить.

— Я думаю, — сказал он, и его голос был тихим и размеренным, — что если Вы высказали желание больших знаний, то Вам нужно было дать возможность их приобрести.

И это было то самое мгновение. Она не поняла этого тотчас, и на самом деле, она не осознает этого, или скорее, она не позволит себе осознать это еще в течение нескольких недель. Но это было то самое мгновение, когда она в него влюбилась.

Глава одиннадцатая

Час спустя, после вытаскивания с полок четырнадцати атласов и объяснения Амелии различий между Меркатором,

синусоидальными и коническими картографическими проекциями, Томас провел ее в одну из передних гостиных и уведомил дворецкого, что там она должна встретиться с мисс Эверсли.

Нужно было предупредить Грейс об утренних событиях, в этом не могло быть никаких сомнений. И если нельзя было ложь подогнать под правду, то, по мнению Томаса, в таком случае следует правду как можно более эффективно подогнать под ложь. Только тогда можно будет сбить с толку всех. Итак, Амелия хотела навестить Грейс, а Грейс, в свою очередь, этим утром прошлась по магазинам в Стамфорде и пригласила Амелию в Белгрейв.

Однако ему нужно переговорить с Грейс до того, как она столкнется с Амелией, поэтому он расположился в дверном проеме другой гостиной, ближе к лестнице, где он мог перехватить ее до того, как она достигнет своего пункта назначения.

Через пять минут он услышал тихие шаги, спускающиеся по лестнице. Безусловно, женская поступь. Он ближе придвинулся к косяку двери и убедился, что это действительно была Грейс, а когда наступил подходящий момент, выступил вперед и потянул ее за собой в комнату.

— Томас! – вскрикнула она, немного отойдя от шока. Ее глаза расширились от удивления – он появился слишком внезапно. – Что с вами случилось?

Он приложил палец к губам и закрыл за ними дверь.

— Вы ожидали кого–то еще? – спросил он, так как ее удивление, казалось, вызвано тем, кто появился, а не самим его появлением.

— Нет, конечно, нет, — быстро ответила она. Но она все равно залилась румянцем. Она оглядела комнату, наверное, чтобы убедиться, что они действительно одни. – Что случилось?

— Я должен был поговорить с вами, прежде чем вы увидитесь с леди Амелией.

— О, тогда вы знаете, что она здесь?

— Я привез ее, — подтвердил он.

Сказанное заставило Грейс замолчать, ее лицо выражало удивление. Она взглянула на часы, стоящие на каминной полке, которые показывали, что еще не было даже полудня.

— Это — длинная история, — сказал он опережающим ее вопросы тоном. – Но, должен сказать, что Амелия сообщит вам, что вы сегодня утром были в Стамфорде пригласили ее в Белгрейв.

— Томас, очень много людей знает, что я не была этим утром в Стамфорде.

— Да, но ее мать в ихьчисло не входит.

— Э–э… Томас… — начала Грейс так, будто не зная, как продолжить дальше. — Чувствую, я должна Вам сказать, что, учитывая, как долго Вы тянули с этим, смею предположить, что леди Кроуленд будет рада узнать…

— О, ради Бога – это совсем не то! – пробормотал он, практически уверенный, что в следующее мгновение услышит негодующее «Совратитель невинных!»

Он скрипнул зубами, ничуть не радуясь необходимости кому–то объяснять свои действия.