Мистерии Осириса: Великое таинство
Шрифт:
— Пусть ваш храм станет примером для всей провинции, — сказал монарх. — Я помогу вам: лучшие ремесленники из Фив возведут для Монту новое жилище.
Старейшины выразили свою благодарность, но все же их тревожило поведение священного быка в будущем.
— А хватит ли этих мер, чтобы успокоить его? — с тревогой спрашивали они.
— Разумеется, нет, — ответил фараон. — Ведь здесь было совершено так много преступлений! А сколько еще опасностей грозит нам! Мне предстоит самому успокоить вашего священного быка.
— Может быть, мы чем-нибудь
— Что ж, попробуем вместе. Скажите, кто-нибудь из вас помнит, где расположено старинное святилище Осириса?
Старейшины в сомнении стали перешептываться.
— Вероятно, это всего лишь легенда! — наконец произнес высокий старик.
— Нет, документы из архива Дома жизни в Абидосе говорят о его существовании вполне определенно.
— Сколько существует деревня Медамуд, в ней сохранилась память только о холме Геба, бога земли… Божественный свет, победивший тьму, оплодотворил этот холм и сделал землю плодородной.
— Отведи меня к этому священному месту.
— Великий царь, этот холм затерян среди непроходимых зарослей. Говорят, что когда-то давным-давно какие-то безумцы попытались добраться туда, но их задушили растения. Сколько я помню, с самого детства все дети деревни старательно обходят эти гиблые места, и никто из нас даже в мыслях не имел нарушить запрет и войти в эти опасные заросли.
— Покажи мне, где они находятся.
Старик с опаской оглянулся на своих собратьев. Никто из них не вызвался ему помочь. Тогда он обреченно вздохнул, выпрямился и, опираясь на посох, медленно пошел вперед. Сесострис подал ему руку. Они молча прошли несколько шагов, и монарх спросил:
— Ты когда-нибудь встречал Икера?
— Ученика писца? Конечно! По словам его учителя, — а он был мудрейшим из мудрейших! — Икер был необычайно одаренным мальчишкой, и его ждало большое будущее. Он был одинок, молчалив, работал до полного изнеможения и интересовался только священным языком. Вероятно, этот мир с его земными радостями был для него лишь промежуточной ступенью к миру первозданному, вечному и невидимому. Его похищение и смерть его учителя стали для всех жителей Медамуда большим горем. Тогда даже солнце не грело нас своими лучами… Но сегодня, Великий царь, вы избавляете нас от наших несчастий!
— Учителю Икера было известно место, где находится святилище Осириса.
Старик на какое-то время задумался.
— Но в таком случае он не раскрыл своего секрета. Много раз он предупреждал нас о том, что нас всех поджидает ужасная опасность. А мы в ответ упрекали его в излишнем пессимизме. И смерть его показалась нам странной: его задушили, на голову натянули тюрбан, а тело одели в шерстяную тунику! Для него это было неслыханно! Все это, скажу я вам, сильно попахивало делами нашего старосты. Когда учитель покинул нас, тьма опустилась на Медамуд…
За разрушенным святилищем находился большой цветущий сад, он дивно благоухал…
— Это место носит название Поле предков, — пояснил старик. — Здесь царит гнетущая тишина. Это оттого, что сюда не прилетают
— Спасибо, что ты помог мне.
— Великий царь, ведь вы не… Неужели вы пойдете туда?!
— Передай своим друзьям, пусть приготовят пир. Нужно будет отпраздновать назначение нового старосты. Иди…
Старик нехотя повернул обратно.
Сесострис дал себе небольшое время на размышление. Он вспомнил о своем духовном сыне и об откровении священного быка… Воскресение Икера пройдет через воскресение фараона, которое должно осуществиться в самом центре древней земли Осириса…
Воссоединение в иной жизни требовало воссоединения в смерти.
Царь направился к унаби.
К нему навстречу устремились желтые и белые лучи. Но его схенти, символ постоянства, поглотил их.
У подножия огромного дерева лежали два диска — золотой и серебряный. Они были покрыты магическими ханаанскими знаками… Монарх стер их листьями акации и сикоморы.
Подул легкий ветерок, ветви затрепетали, и весь сад наполнился пением десятков птиц… Снова зазвучали голоса предков, солнце и луна заняли свои места на небосводе.
Фараон раздвинул тяжелые ветви, раздался душераздирающий скрип. Но гигант продолжал продвигаться вперед.
Шагов через пятьдесят дорогу преградил полуразрушенный пилон, здесь было единственное отверстие в ограде из кирпича. Стена была еще крепкой, хотя кирпичи местами осыпались…
В священном лесу не жили птицы, он был обречен на абсолютное молчание.
Сесострис вошел в небольшой храм…
Прямоугольный двор зарос кустарником. Потом монарх увидел еще один пилон — он был меньше, но заметнее, чем первый.
Внезапно стебли растений заколыхались. Из них показалась длинная змея красно-белой окраски — по цветам короны. Змея встретилась взглядом с Сесострисом и быстро заскользила прочь. Сесострис несколько раз топнул ногой, чтобы обратить в бегство возможных ее сородичей, и стал подробно изучать священное место.
Ни надписи, ни барельефа…
На западе и на востоке оказались две ниши. Каждая из них вела в узкий низкий проход, который, в свою очередь, упирался в прямоугольную комнату, пол в которой усыпан мелким песком, а в середине — овальное возвышение.
Это две звездные матрицы — место воскресения Осириса!
Откровения священного быка обрели смысл, и наметился путь монарха…
Начальнику строительных работ, прибывшему из Фив, Сесострис дал самые точные инструкции. Большая часть храма деревни Медамуд должна быть посвящена празднику воскресения фараона. Статуи и барельефы должны прославлять главный момент любого царствования — когда могущество фараона обновляется благодаря его общению с божествами и предками. Повелитель Обеих Земель, как лучшее творение непрекращающегося космического процесса творчества, возрождался для своих функций, и от богов к нему поступала энергия, необходимая для исполнения его долга…