Мистерия в Турине
Шрифт:
В погоне за последней четвертью золота Моралья вернулся в Геную, рассказал все вышеперечисленное и принялся за поиски. Напал на какой-то след, отбыл из Генуи в сторону Тортоны и не вернулся.
Дорогой Друг не дождался свою верную ищейку и выехал на переговоры в Турин. Проезжая через Борго-Форнари, он рассчитывал получить отчет у Маккинли. Но стражники сказали, что добрый сэр Энтони погнался за похитителями золота, через несколько дней вернулся, едва держась в седле, взял своего второго коня, взял оруженосца и конюха, взял доспехи и отправился на турнир в Турин. Да, когда он первый раз сразился с тем рыцарем, который вез золото, они договорились насчет
Проезжая через Тортону, Дорогой Друг отправил верного человека поискать следы Фабио Моральи. Следы отыскались на кладбище. Утром 19 декабря там похоронили Моралью со всеми его подручными, а также генуэзского алхимика Иеремию Вавилонского и генуэзского наемника Луиджи Брассо.
Получается, что Моралья за кем-то погнался и кого-то догнал. Может быть, даже за алхимиком. С ходу не получилось узнать, кто отправил генуэзцев на кладбище. Сторож сказал, что похороны организовывала городская стража. И что совсем недавно те же подробности спрашивал священник с мечом, который представился как «Витторио, брат-демоноложец». Этого Витторио в Генуе знали. Порученец епископа Инноченцо Чибо из рода Медичи. Демоноложцем его обозвал епископ за некомпетентность, проявленную в должности демонолога. Витторио из-за той же некомпетентности шутку не понял и пока не встретил человека, который бы отнесся к ней всерьез и объяснил бы разницу.
1. Глава. 24 декабря. Максимилиан и Шарлотта
Добрый путник, зайди в славный город Турин, ты своим не поверишь глазам… Почему? Потому что на рождество 1521 года Турин удостоили своего визита представители чуть ли не всей высшей аристократии сопредельных территорий.
В город прибыли независимо друг от друга король Франции Франциск Первый и королева-мать Луиза Савойская. Ради кого-то из них савойский герцог Карл Добрый тоже решил встретить Рождество не в столице Савойи Шамбери, а в Турине.
Возможно, именно из-за королевских особ в Турин подтянулись делегации высшей итальянской аристократии, самую малость менее представительные, чем делегации, отправленные на конклав в Рим.
Из Генуи приехали посольства всех Восьми Семей. Из Милана — Франческо Сфорца и Просперо Колонна, а также Альфонсо д’Эсте, Из Монферрата — Палеологи. Конечно же, каждого из упомянутых сопровождала внушительная свита, а также вассалы, клиенты и миньоны, кто с семьями, кто в одиночестве, но все со свитой, на худой конец, с прислугой.
Когда бы не начинавшийся в Риме конклав, куда немногим раньше направились не менее представительные делегации, Турин мог бы лопнуть от небывалого наплыва Благородных Рыцарей и Прекрасных Дам.
Как специально, Карл Добрый еще более усугубил столпотворение тем, что привез в Турин из Шамбери подлинную плащаницу, в которую апостолы завернули Иисуса после снятия с креста. Французские паломники, желавшие поклониться реликвии в Шамбери, пошлепали за ней через перевалы. Пьемонтские добрые христиане каким-то образом услышали и толпой повалили в Турин. Многие из паломников, которые шли через Турин в Рим или обратно путем Виа Францигена, тоже решили задержаться в Турине на Рождество.
Турин никогда не был особенно значимым городом уровня Милана или Генуи. Но и глухой провинцией его не назвать. Просто город на торговом пути через Альпы. С западной стороны гор дорога через перевалы проходит через столицу Савойи Шамбери, с восточной — через Турин. Самый верхний по течению порт на реке По. Центр цивилизации для окрестных деревень с рынком и ярмарками.
Население — в пределах двух десятков тысяч человек вместе с пригородами. В основном в пригородах население и обитает. Городские стены стоят скромным квадратом, который больше тысячи лет назад наметил безвестный строитель легионерского лагеря прошлой Римской империи. Это обстоятельство очень много говорит о ресурсах и перспективах Турина. В богатых и постоянно растущих городах вроде Генуи стены стоят уже в два-три контура обороны, а город разросся еще больше и требует нового рубежа. Возможно, даже какие-то совсем старые стены большого города будут разобраны, чтобы освободить место теперь уже в центре города и заполучить стройматериалы для новой фортификации. В Турине же до сих пор оборона могла опереться только на старые стены, дополненные замком Акайя у юго-восточных ворот и башнями Палатин у северо-восточных.
Для города, стоящего на торговом пути, принимать путников на ночлег привычное дело. И селить крестьян на время ярмарок тоже. Сегодняшний наплыв гостей принес в город небывалую тесноту, которая, правда, компенсировалась звонкой монетой. Хозяева городских домов ютились чуть ли не в кладовках, а каждая комнатка, каждая кровать и каждый угол сдавались за хорошие деньги.
Иногда звезды сходятся так, что Благородным Рыцарям и Прекрасным Дамам приходится принимать взаимовыгодные предложения от мешков с золотом. Двадцатого декабря утром супруги де Круа выехали из Милана в Турин. Поскольку обеспечением поездки занималась Служба Обеспечения банковского дома Фуггеров, то четырехдневный путь проделали за три с небольшим дня, и к полудню двадцать четвертого были уже в Монкальери.
На повестке дня у семьи де Круа стояло не потерять родовой замок, которым они владели скорее явочным порядком, чем по праву. Замок в свое время унаследовал покойный первый муж Шарлотты, детей он не оставил, и наследство перешло к супруге. Родня покойного с этим не смирилась и уже четвертый год вела тяжбу за замок и титул.
Шарлотта понимала, что риск проиграть тяжбу очень велик. Поддержка при дворе от королевского казначея де Самблансе превратилась в тыкву после того, как королева-мать выставила казначея виновным в утере четырехсот тысяч дукатов, предназначенных для армии под Миланом. Предварительный договор с одним из судей, на дочери которого, скверной девчонке, должен был жениться племянник Максимилиана Фредерик, тоже вот-вот превратится из союза во вражду, потому что Фредерик, не спросив ни родителей, ни Шарлотту, с благословения одного только дяди Максимилиана, женился на генуэзской простолюдинке.
На случай проигрыша Шарлотта уже придумала запасной план. Она нашла нового покровителя, к которому можно переметнуться, когда во владениях короля Франциска ее выкинут из замка.
По состоянию на 1521 год политическая карта Европы недвусмысленно показывала, что начать стоит с императора Карла. Шарлотта вела обширную переписку и могла выбирать, каким путем делать карьеру при императорском дворе. По некоторым причинам она решила зайти через Антона Фуггера, племянника крупнейшего кредитора императора аугсбургского банкира Якоба Богатого. Антон Фуггер руководил финансовыми и информационными потоками непосредственно с линии боевого соприкосновения. После взятия Милана, из миланского филиала торгового дома Фуггеров.