Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия
Шрифт:
И Будде пришлось с этим доводом согласиться. Однако все то, что он говорил, он излагал в очень сжатой форме. Изречения Дхаммапады — такие же маленькие сутры. Его мысли приходится истолковывать и развивать. Это семена, которые еще надо суметь прорастить. Они таят в себе тайны, совершенно невидимые тайны.
Наиболее важное изречение Дионисия звучит так:
…найдем мы не краткость речи, но совершенное безмолвие и незнание.
Все это, а также «незнание» — это его специализация, это его уникальный вклад в историю мистицизма. Даже Будда говорит: «Я не могу выразить словами то, что я познал, ибо ни одно слово не в силах вместить
Видите, что он говорит? Объясняя, что состояние незнания невозможно передать словами, он оказывается ступившим на шаг вперед всех остальных будд.
Поэтому речь наша переходит or общего к частному, и по мере этого снижения возрастает соразмерно многообразию вещей. Но в том, что касается истины, поднимается она от частного к общему, слова при этом уходят по мере ее восхождения; а при полном восхождении ее все становится безмолвным внутри, полностью единым с тем, что невыразимо словами.
Частности поддаются выражению. Поэтому научные выражения очень точны; наука способна давать абсолютно ясные обозначения. Например, Н20. К этой формуле уже ничего нельзя добавить; неправильно истолковать ее также невозможно. Н20 — это и есть Н20. Наука прибегает к математическим средствам выражения, ибо она интересуется частностями.
Но по мере восхождения от частностей к всеобщему неясность возрастает. Вас все больше и больше начинает окутывать туман, вы все больше и больше погружаетесь в тайну. И в конце концов вы сливаетесь с неописуемым, с невыразимым.
Эти стадии следует запомнить. Согласно Дионисию, первой стадией является состояние, незнания, и я с ним в этом целиком и полностью согласен. Вторым по высоте является состояние смутного знания. Вы осознаете, что знаете нечто, но что именно, еще не ясно. Это похоже на ранее утро, когда солнце еще не взошло и все вокруг окутано пеленой тумана. Вы не видите далеких предметов, но кое-что уже начинаете различать. Уже не темно, но еще не светло.
Речь мистиков называют в Индии сандхья бхаша, «вечерний язык». Это ни день и ни ночь, это сумерки. Что-то светится, что-то погружено во мрак. Отсюда берет начало выражение Дионисия: «светящаяся, прозрачная тьма».
Первое состояние — это состояние незнания; о нем ничего нельзя сказать. Но если вы хотите обратиться к людям, если в вас заговорит голос сострадания…
Будда сказал, что существует два типа просветленных: одних он назвал архатами, а других — бодхисатвами. Архаты — это те, кто остается в состоянии незнания, их ничто не беспокоит. Об этом Будда и думал в течение семи дней: он размышлял над тем, не остаться ли ему архатом. Никто не услышал бы о нем, никто бы о нем ничего не узнал, и он никому ничего бы не сообщил. Он бы цвел, как
Второй тип просветленных он назвал бодхисатвами. Это те, кто заговорил из сострадания к людям. Боги помогли ему стать бодхисатвой. И затем всю свою жизнь он настаивал на том, чтобы все его бхикху, все его саньясины стали как можно более любящими и сострадательными, потому что, когда вы приходите к истине, и ваше сердце исполнено сострадания, вы становитесь бодхисатвой. Если же в вашем сердце нет сострадания, если же вы остались сухим, как пустыня, вы, возможно, достигнете истины, но это не принесет никому никакой пользы. Вы достигнете другого берега, но в одиночестве.
Архат остается в состоянии незнания, в агнозии. Он бесследно растворяется во вселенском единстве. Он никому не помогает. Бодхисатва спускается с этих высот. Он видел залитые солнцем, вершины Эвереста и Гуришанкара, но затем он вспомнил о борьбе миллионов людей, оставшихся в темной долине жизни, и спустился обратно в долину.
Это нисхождение выглядит так: от незнания он переходит к смутному знанию, от смутного знания — к четко выраженным мыслям, от четко выраженных мыслей — к выражению, языку, словам; с помощью языка и слов он достигает ума слушателя; затем этот ум истолковывает сказанное; и, наконец, слушатель начинает пересказывать его слова всем остальным.
Таковы семь стадий, однако многое теряется к тому моменту, когда знание доходит до седьмой стадии; теряется почти все. Но с этим ничего не поделаешь, такова природа вещей. Аес дхаммо санантано — таков закон жизни. Так говорит Будда.
Дионисий тоже пытается стать бодхисатвой, но для этого он может использовать только привычный язык.
Еврей просит у соседа молоток.
— Разве у тебя нет своего? — спрашивает удивленный сосед.
— Есть, — отвечает еврей. — Но он совсем новый, и я боюсь его испортить!
Двое евреев сидят с бокалами в руках в саду возле роскошной виллы. Один говорит другому: «Ну да, мой дорогой друг, я добился успеха своими собственными руками. Я начал с нуля, у меня ничего не было… А теперь у меня одних долгов на два с лишним миллиона!»
Один еврей услышал, что существует бензозаправка, где бесплатно можно накачать шины. Он поехал туда и на радостях качал до тех пор, пока все шины не лопнули.
Старые привычки умирают с трудом. Очень сложно найти человека без привычек. Жизнь структурируется естественным образом. В противном случае истину можно было бы выразить более четко.
Теперь обратите внимание на эти слова:
Потому и говорим мы, что превосходный создатель всего сущего не лишен ни бытия, ни жизни, ни рассудка, ни ума и все же не обладает ни телом, ни формой, ни образом, ни качеством, ни количеством, ни объемом; он нигде не пребывает, он невидим, он неосязаем, он не ощущает и неощутим, он не приходит ни в смущение, ни в душевное волнение, он не подвластен житейским страстям; а также не лишен он могущества, не подвержен влиянию случайностей; его свет не иссякает, не изменяется, не портится, не разделяется, не пропадает, не утекает; а сам он не есть нечто ощутимое и таковым не обладает.