Мизерере
Шрифт:
От усталости у Касдана горели глаза. Он кликнул на ссылку «Хор». Открылось несколько вкладок: «Прием», «Презентация», «История», «Обучение», «Дискография», «Выступления»… На последнем слове он задержался. Хор «Асунсьон» поет не только на своей территории. А что, если это та самая лазейка, которую он ищет? Место соприкосновения с внешним миром.
Каждый год хор давал несколько концертов в центральной и южной части Франции, в регионах Лозер, Эро, Люберон и Прованс. Концерты всегда проходили в приходских
Касдан прокрутил годы в обратном порядке. 2006. 2005. 2004. Он все еще искал знак, деталь, способную расширить лазейку. Но нашел только название, которое повторялось несколько раз. Церковь Христа Спасителя в районе Арля.
Сам не зная почему, он отыскал номер и позвонил в приход. Двадцать два часа. Наверняка ему удастся потревожить какого-нибудь кюре.
После пяти звонков трубку взяли. Без особых предосторожностей армянин представился. Он полицейский. Работает в уголовке. Собирает сведения о хоре «Асунсьон». Заспанный человек на другом конце трубки, похоже, не особенно впечатлился.
— Что именно вас интересует? — спросил священник.
— Вы никогда не замечали у этих людей ничего странного?
— Послушайте. Меня уже несколько раз расспрашивали об этой группе. Возможно, «Асунсьон» в ваших базах данных значится как секта. Я могу сказать только одно: они приезжают сюда уже почти пятнадцать лет, и ни разу не произошло ничего шокирующего или предосудительного. Мы принимаем несколько хоров в год, и этот не отличается от других.
— И дети не показались вам странными?
— Вы имеете в виду их одежду?
— В частности.
— Это религиозная община. Они следуют строгим правилам. Их символ веры не совпадает с католической литургией, но мы обязаны его уважать. С чего бы нам опасаться певчих? Они выглядят мирными, дисциплинированными, сплоченными. Многие современные горожане могли бы у них поучиться. У Бога много обличий. Лишь вера…
Касдан оборвал его, перейдя к вопросам практического характера:
— Как детей привозят на концерт? На автобусе?
— Да. У них что-то вроде школьного автобуса.
— Они возвращаются к себе сразу после концерта или ночуют у вас?
— У нас. Рядом с домом священника есть дортуар.
— А утром вы подаете им первый завтрак?
— Ну… разумеется. К чему все эти вопросы?
Касдан и сам этого не знал. Все, чего он хотел, — представить себе жизнь детей за пределами Колонии.
— Они едят что-то особое?
— Дети из «Асунсьона» привозят еду с собой. По-моему, натуральные злаки, выращенные на их землях.
— Утром вы проводите перекличку?
— Этим занимаются их сопровождающие.
— Они предоставляют вам список детей?
— Да.
— Да?
— Это необходимо. Для
— Вы храните списки в своем архиве?
— Да. Кажется, храним.
— Слушайте меня внимательно, — продолжал Касдан, набрав в легкие воздуха. — Я бы хотел, чтобы вы нашли каждый список, начиная с первого их концерта, и переслали их по факсу на номер, который я вам укажу.
— Не понимаю. Вам действительно нужны эти сведения?
— Вы можете послать мне их факсом, да или нет?
— Да. Я сделаю, что в моих силах…
— Прямо сейчас?
— Постараюсь поторопиться.
— Спасибо, святой отец.
Касдан продиктовал свои координаты и повесил трубку, все еще не зная, что он нашел. Или даже — что он искал. Но ему удалось продвинуться. Впервые он надеялся узнать точные имена детей, входивших в секту. Он не рассчитывал, что там найдутся имена пропавших мальчиков, но, возможно, эти списки помогут найти других родителей и расспросить их.
На него нашло затмение. Касдан сообразил, что так и не выпил кофе. Решил было встать и приготовить себе не меньше литра самого крепкого кофе на свете.
Через секунду он уже спал на диване.
64
— Встряхнитесь. Рождество закончилось.
Касдан приоткрыл один глаз. Он лежал на диване, поджав ноги. Плечи прикрыты стеганым одеялом. С его собственной постели. По вертикали он видел Волокина, суетившегося на кухне. На нем была одежда его сына, за которой, как смутно припоминал Касдан, он сам спускался в подвал.
Волокин встретил его взгляд.
— Не знаю, чьи это шмотки, но мне они в самый раз, — сказал он, подхватив кружки. — Я нашел их в стиральной машине, они ведь для меня?
Касдану удалось опереться на локоть. Все тело ломило. Крепкий запах кофе наполнил смежные комнаты. К нему постепенно возвращалась ясность ума, то и дело перебиваемая короткими черными вспышками.
Русский громогласно объявил:
— А еще я нашел ваши колеса.
Он вошел в гостиную с двумя чашками кофе. Касдан заметил, что он едва прихрамывает. Поразительно: на нем все заживает, как на собаке. Он уже вымыл голову и побрился.
— Суботекс, — тихо сказал он. — Старый знакомый. В молодости, когда не было денег, я колол его в вены. Героин бедняков. Но вы все сделали правильно: соскочить всухую — это не для меня.
Касдан выпрямился, сел на диване, держа свой кофе обеими руками:
— Вчерашний укол. Зачем ты его сделал?
— По личным причинам.
— Мог бы придумать отмазку и получше.
Подвинув кресло, русский сел напротив Касдана.
— Я не подсел по новой. Вмазал по серьезной причине. — Он поднял вверх указательный палец. — Один раз.