Младшая сестра
Шрифт:
— Пока достаточно. Увидимся позже.
Он резко оборвал разговор.
Я медленно положил трубку на аппарат и расслабил сжатые пальцы, потом взглянул на лежавший передо мной снимок. Пока мне было известно, что на нем сфотографированы два человека — одного из которых я знал, — завтракавших в ресторане «Танцоры». Газета на столе должна была помочь мне установить дату.
Я набрал номер «Ньюс кроникл» и попросил соединить меня со спортивным отделом. Через пять минут я записал в блокнот: «Известный молодой боксер полутяжелого веса Ричи Бэлла умер в больнице вечером 19
Я снова набрал номер той же газеты и попросил к телефону Кенни Хейсти из отдела городских новостей. Кенни раньше был репортером уголовной хроники, его я давно знал. Мы поболтали немного о том о сем, а потом я спросил:
— Кто у вас занимался убийством Санни Стейна?
— Тод Барроу. Он теперь в «Пост диспетч». А в чем дело?
— Меня интересуют подробности.
Кенни обещал послать в «морг» за подшивкой и позвонил мне через десять минут.
— Стейна нашли застреленным двумя пулями в голову в своей машине на Франклин авеню, в двух кварталах от Шато Берси. Время 11.15 вечера.
— Дата двадцатое февраля, верно? — спросил я.
— Да. Свидетелей преступления не было. Полиция никого не арестовала, кроме обычно подозреваемых профессионалов.
— Не был ли в это время в городе один из его партнеров по банде?
— Здесь об этом ничего не сказано. Как его зовут?
— Уиппи Мойер. От одного знакомого копа я слышал, что какого-то голливудского бизнесмена задержали по подозрению, но потом отпустили за отсутствием улик.
— Подожди, что-то такое я припоминаю, — сказал Кенни. — Да, задержали некоего Стилгрейва: владельца «Танцоров». Предполагалось, что он содержит игорный дом. Приятный малый. Я встречался с ним. Но обвинение не подтвердилось.
— Что ты имеешь в виду?
— Копы получили анонимное телефонное сообщение о том, будто Стилгрейв — это Уиппи Мойер. Его задержали на десять дней и уведомили власти Кливленда, но те не имели к нему никаких претензий и его отпустили. Как раз в день убийства Стилгрейв находился в тюрьме, так что он не мог иметь отношения к этому делу. Твой знакомый коп, наверное, начитался детективных романов.
— Вполне возможно, — согласился я. — Полицейские их обожают. Поэтому они и ведут себя так жестоко. Спасибо, Кенни.
Мы попрощались, и я положил трубку.
Некоторое время я сидел, откинувшись на спинку кресла, и смотрел на фотографию, потом взял ножницы и отрезал от нее кусочек с изображением газеты. Оба кусочка фото я положил в карман вместе с листком из блокнота, на котором были записаны сведения, полученные в спортивном отделе «Ньюс кроникл».
Затем я набрал номер телефона Мэвис Уэльд.
— Хелло, — ответила женщина.
— Говорит Филип Марлоу. Мисс Уэльд дома?
— Нет. Сегодня она вернется поздно. У вас к ней дело?
— Да, и очень важное. Где я могу встретиться с ней?
— Простите, но я не знаю.
— А ее агент знает?
— Возможно.
— А
— Мисс Уэльд нет дома.
Трубку положили.
Я сидел, пытаясь понять, кто со мной разговаривал. Потом встал, спустился вниз на автостоянку и вывел свою машину.
Глава 15
На веранде ресторана «Танцоры» под навесом несколько ранних пташек вкушали ленч. Я проехал мимо ресторана, свернул направо и через пять минут затормозил у двухэтажного особняка из розового кирпича с греческим портиком и эркерами в свинцовых переплетах. Стилизованная вывеска над входом гласила: «Шеридан Бэллоу инкорпорейшн».
Я запер машину и направился к входу.
Приемная театрального агентства была обставлена темной антикварной мебелью, обитой стеганым ситцем. Всюду стояли кресла и диванчики, на окнах висели кружевные занавески, на полу лежал ковер с цветочным узором.
В приемной было полно людей, жаждавших встречи с мистером Шериданом Бэллоу. Одни были свежи, веселы и полны надежд, другие выглядели так, будто просидели здесь уже неделю. Одна маленькая девушка брюнетка в углу комнаты плакала в платок, но никто не обращал на нее ни малейшего внимания. При виде меня несколько посетителей продемонстрировали свои благородные профили, но, поняв, что зря расходуют запал, забыли о моем существовании.
За письменным столом сидела секретарша и беседовала по телефону. Не прерывая разговора, она метнула на меня холодный оценивающий взгляд и отвела глаза.
— Нет, — сказала она в трубку. — Нет. Мне очень жаль, но это бесполезно. Он слишком загружен.
Положив трубку, она пометила галочкой чью-то фамилию в списке и удостоила меня еще одним взглядом.
— Доброе утро, мне бы хотелось увидеться с мистером Бэллоу, — сказал я, положив перед ней свою визитную карточку.
Девушка посмотрела на нее и улыбнулась:
— Сегодня? Или на этой неделе?
— Сколько времени обычно дожидаются встречи с ним?
— Полгода, — невозмутимо ответила она. — За вас кто-нибудь может замолвить словечко?
— Нет.
— Весьма сожалею, но тогда у вас нет никаких шансов. Наведайтесь сюда как-нибудь в следующий раз.
Секретарша была в белой шерстяной юбке, вишневой шелковой блузке и черном бархатном фигаро. На ней был золотой браслет с топазами, топазовые серьги и перстень. Волосы ее пламенели, как солнечный закат, ногти были покрыты вишневым лаком, точно под цвет блузки. Она выглядела так, будто недели две занималась своим туалетом.
— Мне необходимо увидеть мистера Бэллоу, — повторил я.
Девушка перечитала мою карточку и ослепительно улыбнулась:
— Как и каждому здесь, э-э-э… мистер Марлоу. Взгляните на этих людей. Каждый из них сидит здесь уже два часа с момента открытия конторы.
— У меня важное дело.
— Не сомневаюсь. Какого характера, могу я спросить?
— Мне бы хотелось продать вашему боссу кое-какую информацию.
Девушка взяла из хрустальной коробки сигарету и прикурила ее от хрустальной зажигалки.