Младший брат дракона
Шрифт:
– Ой, перестань, достопочтенный!
– маг расхлябанно махнул рукой в сторону монаха - хорошо хоть не той, в которой была кружка.
– Единый дух, конечно, многое может сделать, но не надо возводить его в абсолют.
– Ты бы всё-таки не путал сущность и дух, - заметил Герон.
– Наши учёные богословы за такое уже все розги о твою спину изломали бы.
– Вот только не надо здесь разводить теологические споры. Какая разница, как называть то существо, которое мы же сами и создали? Важно только то, что оно есть. Так сказать, реальность, данная нам в ощущениях.
–
– Вопрос спорный!
– Эрстан погрозил пальцем Герону.
– Вы, монахи, можете считать произошедшее вмешательством неких высших сил, но на самом деле это было лишь плодом работы человеческой мысли. Ну и, конечно, самопожертвования высших мастеров.
– Казуистика!
– горячо воскликнул Герон.
– Ты подгоняешь факты под ложную теорию!
– Как раз-таки наоборот - это ваши богословы трактуют события так, чтобы удобнее было манипулировать!
Дилль переводил взгляд с одного на другого, постепенно теряя смысл беседы. Он никогда не увлекался ни магией (ввиду полного отсутствия талантов к ней), ни богослужением (считая монахов бездельниками и дармоедами). А потому сейчас не совсем понимал, о чём говорят эти двое. Нет, конечно Дилль в общих чертах знал историю происхождения Единого - как и любой житель цивилизованных стран, но те детали, в которых маг и монах не соглашались друг с другом, были ему непонятны.
К тому же, Дилль до этой минуты так и не увидел Тернлис, которая уже должна была спуститься. Может, она передумала? Тогда нужно уводить Герона, пока эти двое не сцепились всерьёз. А вдруг Тернлис не передумала уходить, а просто по какой-то причине задержалась? Дилль даже застонал - что делать-то? Может, сходить, проверить, пока его собеседники заняты друг другом?
Между тем маг и монах от словесного несогласия перешли уже к более весомым аргументам в споре.
– ...ты же сам сказал, что твоя магия бесполезна!
– Думаешь, если я признался в ограниченности магии, значит, я бессилен? Хочешь, в жабу тебя превращу?
– Ну, попробуй!
– Герон демонстративно закатал рукава рясы.
– Но если не сумеешь, я тебе вот этим кулаком вколочу понимание в башку!
– Во-от!
– Эрстан обвиняюще ткнул пальцем в сторону монаха.
– Когда заканчиваются истинные доводы, в ход идёт голая сила.
– А как же тебя ещё вразумить, если ты очевидных вещей не понимаешь?
– удивился Герон.
– Так, стоп!
– Дилль поспешил вмешаться, пока они не передрались по-настоящему.
– Я - человек далёкий от магии и церкви, поэтому никак в толк не возьму, о чём вы спорите.
– Чего тут непонятного?
– продолжал кипятиться маг.
– Он утверждает, что Единый может всё. А на самом деле это не так. Единый - могущественная сущность, этого никто не отрицает. Но во многом это могущество либо бесполезно, либо ограничено.
Дилль дёрнул за рукав начавшего подниматься монаха.
– Дай ему сказать, Герон. Продолжай, Эрстан.
– Вот, к примеру: никто не обладает такой убойной силой против демонов, как Единый. Так это,
– Воистину, - кивнул Герон.
– А также силён он против нечисти: упырей, вампиров, змееголовов всяких. И сила его частично передаётся нам, скромным служителям церкви...
– А теперь скажи, много ли ты видел в своей жизни демонов?
– Лично я - не видел. Но рассказывали о том, что сильны они неимоверно, и...
– Да, да, и обожают пить души человеческие. Вот только незадача: уже триста лет никто этих демонов не видел. Выходит, сила у Единого есть, но она бесполезна - просто некуда её применять.
Диллю этот спор напомнил первую встречу с Героном.
– Знаешь, Эрстан, по-моему тут ты не прав, - сказал Дилль.
– Может быть, именно потому, что в мире есть Единый, к нам демоны больше и не суются. Значит, польза от его могущества есть, и ещё какая.
– М-да, - Эрстан почесал затылок, - не совсем удачный пример. Ну, хорошо. Вот, смотри, амулет! И у Дилля почти такой же. Я не могу снять заклинание ни с его амулета, ни со своего собственного. Может твой Единый это сделать?
– Уверен, что да, надо только как следует его попросить.
Однако, судя по тону монаха, уверен он был как раз в обратном. Как и Дилль, Эрстан тоже это заметил.
– Ну так попроси! Только не говори, что для свершения тебе нужно собрать целый монастырь монахов.
– Вообще-то, - протянул Герон, - чем больше братьев обращается к Единому, тем больше шансов на то, что просимое исполнится. К тому же, Единый не всегда склонен исполнять желания людей.
– Вот, я об этом и говорю!
– Эрстан торжественно поднял кверху указательный палец.
– Сила Единого ограничена как числом просящих, так и его собственными возможностями. А мы, маги, всегда можем сотворить заклинание, и ограничением служит лишь отсутствие знаний по какому-нибудь конкретному вопросу или слабость подвластного магического потока.
– Ну, скажи ещё, что и от настроения мага ничего не зависит, - саркастически хмыкнул Герон.
– В этом, по-моему, вы от Единого ничем не отличаетесь - он тоже, бывает, самые простые просьбы выполнять не хочет.
– Герон, мне кажется, что ты только что приравнял Эрстана к Единому, - заметил Дилль.
– И вообще, не понимаю о чём вы спорите, если оба согласны с тем, что Единый существует и даже обладает характером, как любой человек.
Маг уставился на Дилля.
– Чтобы объяснить тебе тонкости различий между взглядами магической академии и церкви, придётся начать ещё с Величайшей битвы, - сказал наконец Эрстан.
– Это слишком долгая история.
– Мне тоже интересно было бы послушать, - сказал Герон.
– В Верхнем Станигеле представителей академии никогда не было, и обо всём знаю только со слов настоятеля да из некоторых книг.
– К тому же, мы никуда не торопимся, - поспешил добавить Дилль, памятуя, что Тернлис всё ещё не ушла. Спать в её присутствии не получится (уж слишком девушка кровожадная на его взгляд), значит, нужно по-любому дождаться, пока беатийка покинет постоялый двор.
– Ну, если хотите... Эй, хозяин!