Младший брат дракона
Шрифт:
– Само собой подчинились, - кивнул Герон.
– Ещё бы какие-то стихии не подчинились божественному воздействию!
– Тьфу на тебя, монах!
– Эрстан скорчил страдающую физиономию и повернулся к Диллю.
– Теперь-то ты понимаешь, в чём разногласие между магами и монахами?
Дилль честно попытался напрячь мозги, но соображать сейчас он был не в состоянии, а потому лишь покачал головой. Маг схватил один из полупустых кувшинов.
– Вот, смотри! Когда-то это был кусок глины, затем гончар вылепил из него сосуд. Виноград, что выращивал виноградарь, превратился в вино. Наш хозяин соединил
– Конечно, Единому!
– прогудел монах.
– Он вразумил гончара, виноградаря и тавернщика, и теперь мы можем попробовать этот божественный напиток. К тому же, тавернщика можешь сразу исключить из списка - он, гад такой, зажал это чудесное вино. А соединил вино и кувшин ваш скромный слуга. Значит, я тоже послужил делу божественного промысла. Это символично.
Договорив, монах закрыл глаза и захрапел.
– Вот и спорь с ними, - Эрстан развёл руками.
– Упёртые, все, как один. Но ты-то человек разумный и, надеюсь, понимаешь, что Единый - это плод самопожертвования магов. И даже имя ему дали Единый, ведь в этом существе воедино слились все основные природные стихии.
Дилль кивнул - версия Эрстана больше походила на правду. Маг, между тем, продолжил свой рассказ.
– Едва воплотившись в физическое тело, Единый собрал огромное количество магической энергии и обрушил её на демонов. Небеса запылали, из багровых туч полились потоки огня, земля задрожала так, что никто не смог устоять на ногах, а в воздухе заклубились чудовищные смерчи. К великому сожалению во время схватки сверхсущества с ордами демонов пострадали и войска империи - магический огонь как-то не разбирал, кого жечь. А смерчи сдирали кожу с гномов так же успешно, как и с козлоголовых демонов. Император Линтар дал сигнал к отступлению, но все уже и так бежали, сломя голову. Больше всех пострадали старые драконы - они были на острие атаки на демонов и не успели вовремя убраться из-под удара Единого. Конечно, магия на драконов не действовала, но даже драконью чешую можно пробить огромным куском камня, если запустить его с достаточной силой. А сил у Единого оказалось в избытке.
Тут маг тяжко вздохнул.
– Вот после его появления мы, маги, и стали ограничены в магических средствах. Единый подобрал под себя столько энергии, сколько смогло уместить его физическое тело. При этом он опустошил магический фон нашего мира. Именно благодаря Единому мы теперь довольствуемся крохами, в то время как наши предки могли совершать настоящие чародейства. Понимаешь, Дилль, знания - это, конечно, великое дело, но если нет силы, то грош цена таким знаниям. Маги сейчас подобны ослабевшему после болезни кузнецу - тот тоже знает, куда и как надо бить по заготовке, но вот сил поднять кувалду у него нет.
Аналогию Дилль понял и искренне посочувствовал Эрстану. Потом подумал, что будь у магистра-"одуванчика" сил побольше, и лично он, Дилль, вообще не имел бы никакой возможности избавиться от зловещего амулета, а потому сочувствовать магам перестал. Выразилось это коротким "Так вам и надо!"
– Что значит "так вам и надо"?!!
– возмутился Эрстан.
– То и значит, что не отнял бы
– выпалил Дилль, забыв, что так разговаривать с человеком, который может распоряжаться твоей судьбой, как угодно, не совсем разумно.
Впрочем, Эрстан, разгорячённый изрядным количеством вина, даже не подумал обидеться. Напротив, согласился.
– Это ты, парень, верно подметил. Думаю, что обладай Гвинард силами великих магов прошлого, он бы и не такие амулеты настряпал.
– Гвинард? Это который приходил к нам и который на одуванчик похож?
– Одуванчик?
– маг фыркнул.
– Этот одуванчик может разложить тебя на составляющие и совершенно не напрячься при этом. Когда встретишься с ним, даже не вздумай назвать его так - мигом окажешься в земле в состоянии перегноя.
– Когда встретишься! А ты откуда узнал, что у меня есть план, как спастись?
– удивился Дилль и тут же прикусил язык.
– Ой!
Ну он и остолоп - взял и проболтался! Нетрезвые мысли Дилля завертелись в голове в попытках отвлечь мага от последних слов, но напрасно.
– Так, так, - Эрстан пристально уставился на Дилля.
– И какой же у тебя план, если не секрет?
Дилль беспомощно посмотрел на монаха - тот громогласно храпел и помочь ему ничем не мог. Дилль тяжко вздохнул и, словно ныряя в ледяную воду, выдохнул:
– Я думаю, что знаю один способ, как временно обезвредить амулет.
– Думаешь? Или знаешь?
– Ну-у, думаю, что знаю, но не уверен в обратном.
– Чего-о?
– маг удивлённо уставился на Дилля.
– Ну-ка, говори по-человечески!
– В общем, есть один способ... И мы им сейчас как раз занимаемся.
– Дилль!
– загромыхал маг.
– Если сейчас же не скажешь, я тебя заставлю!
– А, давай! Заодно и проверим, правильный ли способ.
– Ах вот ты как?
– Эрстан вынул свой амулет, сосредоточенно посмотрел на него, что-то шепча вполголоса и, потерев амулет о свой подбородок, торжественно гаркнул: - Всё! Говори, я приказываю!
Дилль не ощутил ни малейшей склонности рассказывать магу о чём-либо. Он показал магу язык и победно скрестил руки на груди. Эрстан с сомнением посмотрел на Дилля, затем повторил чародейство, но теперь уже произнося заклинание далеко не шепотом:
– Твой язык - раб мой, а твои мысли прозрачны для меня!
– И под конец маг провыл в полный голос: - Вергеруу!
– Последнее что было?
– спросил Дилль, давясь от смеха при виде обескураженной физиономии Эрстана.
– Похоже на клич оборотней во время брачного периода.
– Нет, это речевой символ окончания семантической части заклинания, - машинально ответил маг.
– То есть, ты отказываешься рассказывать?
– Угу, - радостно сообщил Дилль, и на всякий случай сделал солидный глоток вина.
Он, конечно, за вечер набрался "по самые брови", но кто знает, вдруг хмель начнёт выветриваться быстрее, чем обычно. И тогда он вновь попадёт под влияние мага. Ах, как хорошо знать, что ты ни от кого не зависишь...
– Дилль, скажи мне, как ты это сделал? Я ведь тоже...
– маг с ненавистью посмотрел на свой амулет.
– Погоди, но если ты можешь не подчиняться приказам, зачем тогда ты здесь? Почему не убежал?