Младший научный сотрудник
Шрифт:
— Ну так… — неопределённо пожала она плечами, — голос красивый, только вот песни того… средненькие какие-то.
— А несредние это у Пугачёвой что ли? — спросил я.
— Да и Пугачёва-то в последнее время какую-то фигню поёт, — скривила рот Оля, — нормальные песняки у Бони-М и у Ирапшн.
— Да-да, — тут же припомнил я солистку Уилсон, — уан вэй тикет ту зе блююююю…
— Шикарная песня, — подхватила она, — я её пару сотен раз прослушала, никакого сравнения с тем, что сделали эти… Поющие гитары что ли..
Но тут нашу музыкальную беседу прервал один местный житель —
— Ты кто ваще, чмошник?
— А тебе что за дело, кто я? — ответил я вопросом на вопрос.
— Ты чо так дерзко разговариваешь? — вырулил он на привычную дорожку предъяв, — борзой, да?
Если не расползаться мыслью по древу, то закончилось все очень быстро — мы с ним отошли за угол клуба, а потом я так же быстро вернулся к Ольге.
— А куда этот делся? — спросила она.
— Осознал всю беспочвенность своих претензий и удалился в сторону Лядов. С большой скоростью.
— А ты шустрый парень, — похвалила она меня, — кажется, там первый звонок дали, пойдём места занимать.
А совсем уже вечером, когда мы вернулись к общаге (обсуждать что-то по фильму, собственно, нечего было в связи с отсутствием внятных поводов), меня затащили играть в карты Аскольд, Паша и ещё один наш соотрядник, тот самый, у которого якобы были проблемы по психиатрической части. Играли не в козла и не в очко, и даже не в преферанс, а представьте себе, в покер. С максимальной ставкой в четвертак. Я когда-то давно отдал дань увлечения этой игре, так что правила и тактику помнил неплохо.
Глава 24
Главное в этом деле, хорошо помнил я, это сохранять невозмутимое лицо при любом наборе карт, так называемый покер-фейс, как пела… но то есть споёт когда-то Леди-Гага. Невозмутимую рожу, короче, надо делать, даже если у тебя одна паршивая двойка. И тем более, если у тебя флэш-рояль. Ну ещё помнить набор комбинаций… но с этим у меня, кажется, всё в порядке было.
— Вначале по рублю ставим, — пояснил Паша, — торги повышаются до четвертака, выше нельзя.
— Сколько карт можно заменить? — спросил я.
— Да хоть все пять, — благосклонно разрешил Паша. — Торгов проводим два круга, шаг повышения не выше пятёры. Выходить из игры можно только с минусом в своём банке, с плюсом нельзя. Окончание игры по соглашению сторон. Поехали?
И мы поехали… только сначала я изучил колоду — ничего подозрительного не нашёл. Но как говорят умные люди — доверяй, но проверяй. Оля под ручку (!) с Ниной появились около нашего стола, они посмотрели немного и опять исчезли. Али-Баба некоторое время посидел рядом, потом ушёл, так ничего и не сказав. А мне поначалу пёрла хорошая карта, тройки, стриты, один раз даже простой флэш прилетел. Соперники мои тоже знали про каменное лицо, но с этим делом у них видны были явные проблемы, эмоции они скрывали так себе… так что я довольно уверенно забрал в свой банк две десятки.
А потом мне категорически перестало везти — даже паршивой двойки, даже после замены четырёх карт не приходило. Тут даже покер-фейс слабо помогал… спустил я, короче говоря, и эту двадцатку и еще пятёрку сверху.
— Кто это на ночь глядя пожаловал? — удивился Аскольд, и мы все трое разделили его недоумение.
А из шестёрки вышел мужчина средних лет, с обозначившейся лысиной и выпирающим пузом, весь в джинсовой одежде, запер дверь и зашагал к нам.
— Ба, Семён Наумыч, — первым узнал его Аскольд, — какими судьбами в нашем захолустье?
— У меня тут дача недалеко, — пожал он нам по очереди руки, — домой возвращался и решил заехать — узнать, как тут наши сотрудники живут.
— Да неплохо они живут, Семён Наумыч, — вступил в диалог я, — половину срока, считай, уже отбыли. Скоро дембель…
— Ясно, — он оглянулся по сторонам, явно кого-то высматривая.
— Я сейчас позову Нину, — предложил Аскольд и тут же скрылся в недрах общаги.
Нина появилась через полминуты, подошла к Наумычу и они отошли в сторону нашей бани… через некоторое время Нина вернулась в общагу, а Наумыч снова присоединился к нам.
— Я её забираю, — сообщил он, — дела срочные появились, сейчас она соберётся…
— Так может пока в покер сыграем, Семён Наумыч? — с невинным видом предложил Аскольд.
— Запросто, — и он демократично уселся рядом с нами, — какие ставки?
Паша объяснил ему условия игры и мы стартовали. Начальник, как оказалось, был профи в этом деле и разул всех остальных в кратчайшие сроки. Я в принципе всё понял уже после первой раздачи и особенно не высовывался, пасовал или сразу или на втором круге. А Наумыч ещё до выхода своей подруги обогатился на полтинник.
— Ну всё, мы поехали, — сказал он, увидел Нину с сумкой, — а с тобой, — неожиданно повернулся он ко мне, — у меня ещё небольшой разговор будет… не здесь, а когда вернёшься в город.
И они оба укатили на оранжевой шестёрке, выпустив пару клубов чёрного дыма из выхлопной трубы. Карбюратор надо регулировать, на автомате подумал я, но тут меня подколол в очередной раз Аскольд:
— А я тебе говорил, не один раз говорил — не лезь ты к ней, здоровее будешь.
— Да я и не лез особо, — пожал плечами я, — и потом — мало ли какие разговоры у него ко мне могут возникнуть… вдруг по работе чего.
— Щас, — усмехнулся Аскольд, — у Наумыча да по работе… такими делами у него Бессмертнов занимается с этим… с Костенкой, а он всё больше по интригам специалист.
— Ну и хер с ним, — махнул рукой я, — игру-то продолжать будем?
Остальные участники вяло отреагировали на мой вопрос, потому что Наумыч конкретно всех обчистил… так что продолжать мы не стали. И было утро, и был вечер, день седьмой в колхозе на этом завершился.
Да, ночью мы с Аскольдом отчётливо слышали волчий вой где-то не очень далеко от нашей бани. Ну может и не волчий, а собачий, но это вряд ли. А с утра на развод по местам работы к нам зачем-то пожаловал председатель собственной персоной. Али-Баба тепло поздоровался с ним и поговорил о чём-то в сторонке, после чего Пугачёв направился прямиком к нашей группе дорожных работников.