Млечный Путь №2 (5) 2013
Шрифт:
– Ну, извини. – Кира встала и подошла к елке. – Я говорила тебе уже – ищи другую, с современной квартирой и современными взглядами. Кому-кому, а тебе это совсем никакого труда не составит.
Вадим подошел и снова обнял Киру.
– А мне другая не нужна. Я понимаю, к чему ты ведешь, но о женитьбе раньше чем через два года отец мне и заикаться запретил. Нужно, чтобы я освоился с ролью директора фирмы, только потом, понимаешь?
Кира пожала плечами.
– Я ни к чему тебя не веду. Просто я так воспитана, и ничего тут не поделать, извини...
– Не извиню. – Вадим прижал Киру к себе и
И Вадим поцеловал ее. В последнее время Кире казалось, что когда Вадим целует, он изо всех сил старается показать, каким восхитительным любовником он будет. В его поцелуях не было страсти и искренности – сплошной артистизм, и это раздражало.
– Мне завтра на занятия рано вставать и еще подготовиться надо... – В глаза Вадиму Кира старалась не смотреть.
Он разжал руки и сразу же направился в прихожую. Кира видела, каким мрачным было его лицо. Прислонившись спиной к стене, она наблюдала, как он обувается и надевает дубленку. Вадим взялся за ручку двери, но передумал и повернулся к Кире.
– Все у нас с тобой как-то ненормально, Кирюш. Встречаемся уже полгода. В ресторанах были, по городу гуляли, в кино, в театры я тебя водил. Что дальше?
Кира пожала плечами.
– Я не знаю, – тихо сказала она.
– А я вот знаю, только мои варианты тебе не подходят, – с досадой сказал Вадим, открыл дверь и ушел.
Кира вздохнула и вернулась в комнату. В последнее время сексуальная агрессия Вадима стала угнетать девушку. Каждая встреча заканчивалась подобным разговором и обидой. Киру это тяготило.
Провинциальная девочка из классической интеллигентной семьи учительницы и инженера, Кира действительно была воспитана в строгости. В строгости к самой себе, ответственная, добросовестная, честная сверх меры, с очень серьезным отношением ко всему, что связано с мужчинами. Такой ее вырастила робкая интеллигентная мама. И когда на Киру внезапно свалилось наследство в виде однокомнатной квартирки в Питере, мама со спокойной душой отпустила свое дитя в столичную жизнь, уверенная, что глупостей ее девочка не наделает. Кира училась в университете и считала крохотную квартиру редким подарком судьбы, тем более что бабушки, завещавшей ей это богатство, она даже не знала, какая-то сверхдальняя родственница. А потом появился Вадим. Его поначалу Кира тоже считала подарком – красивый, взрослый, самостоятельный, богатый. Но это поначалу. А теперь после каждой встречи Кира ощущала тяжесть в душе. Девчонки считали Киру чокнутой, любая из них отдалась бы такому после первого свидания.
– Да в такого мужика надо зубами вцепиться, – вещала подруга Киры Женька. – Я бы к нему в домработницы пошла, а ты выделываешься.
Но Кира действительно не так была воспитана, деньги для нее имели второстепенное значение. Не то чтобы Вадим не устраивал ее, наоборот, он был заботливым, остроумным. Единственное, что не нравилось в нем Кире, так это его высокомерие, иронично-снисходительное отношение к людям с меньшим количеством денежных знаков. Каждый раз, появляясь в квартире Киры, он обязательно острил на счет отвратительного жилища, предлагал вывезти на помойку старенькую, еще бабушкину кухонную мебель, а еще лучше снять
Кира отвернула рукав свитера и снова посмотрела на синяк. Это было отвратительно, когда взбешенный Вадим выволок ее из квартиры подруги на улицу в одном платье и туфлях на шпильке, как ледяной ветер пронизывал Киру насквозь, пока он тащил ее до машины.
Кира задумчиво смотрела в окно на сгущающиеся сумерки и думала, что, хоть сама себе признаться в этом не хочет, но она боится Вадима, понимая, что от такого человека можно ожидать чего угодно. И это тяготило.
На следующий день Вадим заехал за Кирой в университет после занятий без предупреждения. Стоял напротив входа, блистая роскошной тачкой и наглой физиономией. Кира постаралась побыстрее скрыться в машине, чтобы не выслушивать всех комментариев завистливых подружек.
– У меня для тебя сюрприз, – загадочно улыбнулся Вадим. – Едем в ресторан.
Кира поморщилась.
– Вадик, только давай куда-нибудь попроще. Я не выношу этих чопорных заведений, где люди только вид делают, что едят.
Вадим засмеялся.
– А ты очень проголодалась?
– Не в этом дело. Я одета не для ресторана. Там все эти барышни, которые живут в спа-салонах и носят норковые манто даже летом.
Вадим с умилением посмотрел на девушку.
– Ну, во-первых, салоны тебе пока ни к чему, а норковое манто можем заехать купить по дороге.
Кира улыбнулась и отрицательно помотала головой.
– Ну, как знаешь. – Было видно, что Вадим злится. – Только в забегаловки для плебеев, в которых ты с одногруппниками кофе пьешь, я не пойду. Вот вроде бы приличное заведение. – Вадим резко затормозил. – Здесь, по крайней мере, посуда чистая.
– Кстати, эти плебеи тоже люди, хоть у них и нет «порше», как у тебя, – с досадой произнесла Кира.
Вадим открыл перед ней дверцу и помог выйти.
– Я и не говорю, что они не люди. Они люди, только без «порше», – и Вадим рассмеялся.
Кафешка была милой. Вадима и Киру обслуживал молодой парень-официант. Есть Кире не хотелось. Она никак не могла побороть в себе странного тревожного чувства, которое возникло после ссоры на новогодней вечеринке. Теперь в присутствии Вадима ей было неуютно.
Вадим непонятно зачем заказал шампанское, и Кира пила его машинально, надеясь, что это поможет снять напряжение. После третьего бокала Вадим взял ее за руку и, проникновенно посмотрев в глаза, положил на ладонь маленькую коробочку в виде сердечка. Там, естественно, оказалось кольцо, конечно же, с бриллиантом (других подарков Вадим не признавал).
– Кирочка, – нежно произнес Вадим, – любимая моя девочка. Это не просто подарок. Я предлагаю тебе руку и сердце и все, чем владею. Так делали предложение в средние века. Мне кажется, что для тебя это наиболее правильная формулировка.
Кира тупо смотрела на Вадима.
– Ты, что же, замуж меня зовешь? – непонятно зачем спросила она.
– Именно, – Вадим улыбался. – Так ты согласна?
При этом Вадим отпустил руку Киры и принялся за отбивную. Он явно был уверен в положительном ответе. Кира растерялась. С минуту она молчала, потом пожала плечами и робко произнесла: