Мне бы в небо
Шрифт:
— Мне бы сперва с сараем разобраться, а дальше я полностью свободен.
— И много тебе ещё осталось? — спросила Алина, явно не собираясь уходить. Я совершенно не понимал подобного интереса к моей персоне. Она вроде никогда не проявляла ко мне симпатии. Да, не виделись мы с прошлой осени, но сомневаюсь, что за это время у меня вырос второй нос, или реально что-то сильно изменилось во внешности.
Только после этих мыслей понял, что даже не видел, как я сейчас выгляжу. Тело с самого начала моего появления в нём воспринималось, как родное и, само собой, разумеющееся
— Так много осталось? — поторопила меня Алина, возвращая в реальность.
— Жерди я уже все поменял, осталось пару досок у стены поменять, дверь посмотреть и петли смазать. Скрипят, словно любительница фастфуда на фитнесе.
— Чего? — спросила Алина, вытаращив на меня глаза.
— Я говорю, петли скрипят, как толстая тётка во время зарядки. — поспешил исправиться я. Нужно быть аккуратнее в выражениях, а то не ровён час будут меня психом считать.
— А они разве делают зарядку?
— Так похудеть же хотят. — привёл я железобетонный аргумент. Хотя не помню, когда в союзе появилась мода, быть стройной. Это в двадцать первом веке все женщины, практически поголовно помешались на диетах, фитнесах и прочих похудениях.
Алина решила оставить эту тему и для чего-то начала мне рассказывать о своей жизни в Москве.
Девушка говорила и говорила, совершенно не нуждаясь во мне, как в собеседнике. А я, похоже, понял, почему она решила остаться. Просто никто уже не хочет её слушать, бабушка и дед заняты своими делами, а тут подвернулся я. И далеко никуда ходить не нужно, зашла в соседний двор, и всё.
За время, пока я занимался курятником бабушка успела напечь блинов и привести мою одежду в порядок. Постирали её ещё когда я спал, а вот сейчас она заштопала все дырки и можно было переодеваться. Перед друзьями я предстану в нормальном виде. Всё же нам уже по семнадцать лет и там будут три девушки. Одна из которых уже видела меня сегодня в трусах...
Бабушка не отпустила меня, пока я не поел блинов со свежей сметаной, да и Алину она тоже накормила, хотя та и пыталась отказаться. Говоря, что будет толстая.
— Да какая ты толстая! Глупостей не говори. Мужики они любят, чтобы баба в теле была. А то с костлявой чего взять-то можно? Какая из неё хозяйка? Ни воды натаскать, ни печку растопить. — налетела на неё бабушка и Алина была вынуждена капитулировать, перед возрастом, да и чего уж греха таить обалденными блинами.
— Спасибо бабуль. Было очень вкусно. — поблагодарил я бабушку и поцеловал в щеку, отчего она сияла словно начищенный пятак. Серёга очень редко позволял себя подобное поведение и делал это зря. Нашим старикам много не нужно: тёплые слова, немного помощи и главное — знать, что они нам нужны. Вот что для них важнее всего. Я сам в детстве был таким же, как Серёга. И понял это, только оказавшись на месте наших стариков.
—
— Не озорничайте там и Алину в обиду никому не давай. Особенно если в Коровино соберётесь на дискотеку идти. А то мне Семёновна потом жить спокойно не даст, еже ли беда какая с её внучкой случится.
— Да там только наши будут. Мишка, Гриша, Юлька с сестрой. Говорю же мы на берегу озера костёр жечь будем.
— Ну, идите с богом. Калитку запирать не буду. А ты, как придёшь, запри. А то ещё не хватало, чтобы на огород овцы или козы забрели, да поели мне там всё, когда их поутру выпускать будут.
Сказав про огород, бабушка напомнила мне про обещание Биму, и я сперва отпустил пса, который тут же куда-то умчался по одним только ему известным делам.
После этого мы зашли к Алининой бабушке и услышали практически то же самое, только в адрес моей бабушки. Присматривать за мной должна Алина и не давать никому в обиду. Мы посмеялись и пошли на пруд. Костёр уже горел, а значит, ребята были там.
Когда уходили, заметил фары приближающейся к нам машины. Наверняка дядя Коля привёз маму. Выходит, волноваться мне не о чем и можно спокойно провести время с друзьями.
— Кто это там крадётся? — крикнул Мишка, нам с Алиной, когда мы в темноте не заметили большой сук и споткнувшись об него, растянулись, не дойдя до костра, возле которого сидел один Мишка, метров десять. Алина тут же начала верещать, что-то непонятное.
— Кто, кто — индейцы, блин. — прокряхтел я, поднимаясь на ноги. — Мог бы убрать эту корягу с дороги. Ведь не видно ни черта. Так и сломать себе чего-нибудь недолго.
— Серёга, ты? — спросил радостный Мишка.
— Говорю же индейцы. Вождь Чингачгук и его верная скво. — в этот момент мне, наконец, удалось найти верещащую скво и помочь ей подняться.
После подобного падения фирмовый сарафанчик явно будет не в лучшем виде. Впрочем, как и моя одежда, которую снова нужно стирать.
— В таком случае прошу вас к костру, выкурить с нами трубку мира. — заржал Мишка, который был в гордом одиночестве.
— Здорово Мишка! Вообще, не изменился. Подрос бы, что ли, для приличия, а то перед девчонками неудобно. — обняв друга и осмотрев его с ног до головы, сказал я. За что тут же получил слабенький подзатыльник от Алины.
— Не слушай его Миша. Всё с тобой в порядке. Если Серёже неудобно, так это его проблемы. Сам-то ненамного выше тебя.
— Главное, что выше. — поднял я указательный палец и тут же присел, поэтому второй подзатыльник прошёл мимо.
Смотрю, Алина совсем осмелела, за время, проведённое со мной. А Мишка совершенно не обиделся на мою подколку. Он никогда не комплексовал по поводу роста, хоть и был самым маленьким из нашей компании. Вообще, он даже был рад, этому и в отличие от нас после школы не собирался никуда поступать. Год поработает у отца на заводе, а затем пойдёт в армию. Его голубой мечтой была служба на флоте. А если ещё точнее, то Мишка грезил служить на подводной лодке. Поэтому его маленький рост был здесь только плюсом.