Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой
Шрифт:
21-го.
… Как странно? «Это» с Сергеем не даёт мне той радости, которой я так ждала. Мы принадлежим друг другу уже довольно давно. Но отчего нет мира в моей душе? Его больная жена? Спасибо за нежность, которая всегда трогает.
6 января 1931 года.
Утром разговорились с Зоей, вспоминали Сочи… Сестричка разошлась со своим моряком ещё в 1928 году, уехала с сыном Сашей в Миргород, где жила у родственников дяди Бори. Сейчас она уже замужем за командиром батареи 75-го артполка А. А. Соколовым и работает статистиком в райисполкоме. Дай Бог им счастья.
31
Троица. В этом году даже без букета цветов. И погода ужасно нервная: на солнце — жара, в тени 8°, холодно смертно. Сергей с труппой в Петрозаводске. Шлёт открытки, думая, что я сержусь. Но это не так. Соскучилась ужасно.
5 сентября.
Ровно год со дня моего грехопадения с Сергеюшкой. В квартире сняли телефон. На двери записка: «Милая Лизочка, звонил в 4 и в 5 приходил, не застал. Жду в саду после 9 вечера». А я хочу в день нашей годовщины быть с тобой вместе дома!
31 августа 1933 года.
Чудный день в Сестрорецке, один из самых счастливых в моей уходящей молодости. Я у Сергея в нашей комнатке-светёлочке, любима и люблю. Приехала вчера и ночевала «у нас». Сегодня уеду обратно. Сергеюшка здесь на отдыхе и лечении. Я тоже лечусь — инъекции и порошки внутрь. Главное, что за 10 лет болезни лекарства мне будто немножко помогают.
5 сентября.
Мой дорогой друг-дневничок, помоги мне, поддержи меня! Мамуся, родная, спасибо за твою бесконечную заботу и ласку. Сергеюшке тоже огромная благодарность за всю любовь, которую от тебя получила! Твоя Лиза. Сегодня ровно 3 года нашей связи… [848]
На этом дневники Елизаветы Массен обрываются, но её жизнь ещё продолжалась…
Удары судьбы
12 апреля 1928 года в Брюсселе в возрасте 48 лет скоропостижно и загадочно скончался Главком Русского общевоинского союза (РОВС) генерал-лейтенант барон П. Н. Врангель. Его смерть сразу же сказалась на судьбах кадетов в КСХС. Переговоры, которые велись в последнее время между Державной комиссией королевства и РОВС о сокращении затрат на финансирование кадетских корпусов [849] , вылились теперь в расформирование новым председателем «Союза» генералом от инфантерии А. П. Кутеповым Крымского кадетского корпуса! Предполагалось также обратиться к королю Александру I с просьбой о пожаловании Русскому корпусу имени императора Николая II [850] .
848
Из семейного архива автора.
849
ГАРФ, ф. 5826, оп. 1, д. 34, л.301–306; ф. 5942, оп. 1, д. 115, л. 276–277.
850
ГАРФ, ф. 5942, оп. 1, д. 117, л. 177–178.
Приказ возмущённым крымцам был зачитан в Белой Церкви 10 августа 1929 года временно исполнявшим должность директора генерал-лейтенантом Е. Ф. Эльснером. По желанию воспитанники были распределены между Русским (130 человек) и Донским (101 человек) корпусами, но прозвучавший в этот момент девиз — «Рассеяны, но не расторгнуты» — остался навсегда в летописи кадетского братства.
Военно-учебного заведения с таким названием не существовало в бывшей императорской армии. Оно было создано в Крыму вниманием, трудами и заботами барона Врангеля из кадетов Петровского Полтавского, Владикавказского и других разгромленных большевиками корпусов, пробившихся с боями (при эпидемии тифа) по Военно-Грузинской дороге в Кутаиси.
Мы кадетских погон не марали, МыВ августе 1920 года воспитанники были вывезены из Батума в Крым и размещены в Ореанде и Массандре. Сюда же по приказу Главкома доставлялись гимназисты и подростки из частей и команд воюющих армий.
Своё наименование корпус получил 22 октября перед самой эвакуацией Русской армии в Турцию. Ночью 1 ноября кадеты поротно, без суеты, были посажены на пароход «Константин», паровую баржу «Хриси» и навсегда покинули Родину. Можно только гадать о том, что творилось в детских душах.
Вряд ли кто-нибудь из них предчувствовал — это навсегда! Но остались стихи очевидца:
… А землю было бросить жалко Для вспененных свинцовых вод. И медлил каждый пароход, Отчаливая вперевалку, И медлила моя земля На горизонте синей дымкой И всё вздыхала невидимкой В снастях чужого корабля… [6]В Константинополе корпус был пополнен так называемым «Феодосийским интернатом» под началом полковника князя П. П. Шаховского из оказавшихся в Крыму воспитанников Сумского корпуса, Константиновского артиллерийского училища и малолетних детей военных чинов армии. Собранное кадетское братство на пароходе «Владимир» доставили в бывший австрийский лагерь для военнопленных «Стернице» (близ Марибора) в Словении, где уже размещался прибывший ранее Донской корпус.
6
Том 51, 60, 62 и др., СПб., 1864–71 гг.
Весной 1921 года крымцы насчитывали в своих рядах 579 юношей. К 19 октября 1922 года корпус был перемещён в небольшой сербский городок Белая Церковь, близ Белграда. Сюда, к кадетам, частенько наведывался до своего переезда (в сентябре 1927 года) из Сремски-Карловцы в Брюссель их «опекун» барон П. Н. Врангель.
23 августа 1929 года Русский корпус покинул Сараево и, воссоединившись с Крымским, занял его казармы, имея единственной радостью:
В Белой Церкви всё — лишенья, Нет веселья капли тут; И одно лишь утешенье — Здесь Девичий институт! [851]851
Из песни Крымского КК.
23 сентября Б. В. Адамович с 4-мя воспитателями и 55-ю кадетами принимали участие в перезахоронении своего бывшего Главнокомандующего в славянской земле русской церкви в Белграде.
Ко дню корпусного праздника 23 ноября, после провозглашения на Балканах нового государственного образования «Королевство Югославия», последовало Высочайшее соизволение Александра I о пожаловании Русского корпуса Шефством великого князя и «отца кадет» Константина Константиновича и новых наименованиях русских военно-учебных заведений:
— «Первый Русский великого князя Константина Константиновича кадетский корпус (1РВККККК)». 370 кадет получили на белые погоны вензель КК, день ангела которого 21 мая и стал храмовым праздником корпуса;
— «Второй Русский Донской императора Александра III кадетский корпус», находившийся с 1926 года в боснийском городке Горадже на берегу Дрины. 350 его воспитанников сохранили на голубых погонах вензель российского монарха, пожалованный им ещё в феврале 1898 года. Желанным наставником был здесь известный кадровый казачий генерал-лейтенант, сам когда-то окончивший этот корпус, затем Николаевское кавалерийское училище и Николаевскую академию Генштаба — Африкан Петрович Богаевский (1872–1934), с февраля 1919 года войсковой атаман Всевеликого Войска Донского, сохранивший эту должность до своей смерти в Париже.