Мне ее нельзя
Шрифт:
Его глаза расширяются. Впервые в жизни я вижу его таким… испуганным, виноватым… О, да! Это как раз то, что мне надо!
— Ха! Ты что, дар речи потерял? А, бра-а-а-тец?
Я нарочно тяну это слово как можно дольше, чтобы посильнее щёлкнуть его по носу.
Даня обходит меня слева, наталкиваясь то на раковину, то на корзинку с бельём.
Сбивчиво шепчет «оставь меня в покое!» и, чуть ли не падая, выбегает из ванной.
А я… продолжаю громко смеяться ему вслед. Как ведьма из фильмов ужаса!
Испугался
И это только начало моего дьявольского плана по твоему перевоспитанию!
Глава 39
Даниил
Перепрыгивая через две ступени, на ходу застёгиваю джинсы, чтобы поскорее свалить из дома. Наташа уже ждёт меня в тачке. В её тачке, потому что свою я оставил возле бара, в котором вчера бухал.
Наташа вчера сама вызвалась меня подбросить, потому что я за руль не мог сесть. И за каким-то хреном напросилась на «переночевать». Хитрая стерва. «Дай попить, а то так трахаться хочется, что аж переночевать негде».
Если честно, я так накидался вчера, что с трудом помню, было ли что-то между нами, или нет. Слегка охренел, когда Наташу утром в постели увидел. Она ластилась ко мне как кошка, из чего я сделал вывод, что, всё же, у нас что-то было.
Хотел отделаться от неё как можно скорее, даже в душ к себе не пустил. А потом…
Пришла сестрица, встреча с которой заставила меня резко протрезветь.
Что за бес в неё вселился? Совсем охренела, мелкая! Сперва по комнате моей шарилась, потом в душ пришла. В одном полотенце… и вскоре, вообще без него осталась!
Можно подумать, мне мало снов с её участием, от который член по утрам натягивает виг-вам из одеяла! Я, блядь, ради того, чтобы не видеть эти сны, не думать о своей младшей сестрёнке всякие пошлости, бухаю до потери сознания, а она… заявляется ко мне голая! Да ещё с какими-то претензиями! Пиздец!
— Данечка, ты куда так спешишь? — воркует выходящая из гостиной мать Полины.
Останавливаюсь, чтобы не натолкнуться на неё и закатываю глаза. Только ещё одной Ольшанской мне сегодня утром не хватало!
Вика, как всегда по утрам, уже в бикини. Хотя сегодня выглядит она совсем не свежо. Глаза припухли, лицо какое-то мятое… Но, сиськи четвёртого размера всё те же. Упругие и в крошечных треугольниках, которые ни хера не прикрывают.
— Спешу, — цежу сквозь зубы, пытаясь её обойти.
— Может, коктейль? Я знаю отличный рецепт, который безотказно помогает побороть последствия бурной ночи.
— Правда? — усмехаюсь. — Что-то незаметно!
Улыбка сползает с лица Вики, и она прищуривается, поджимая чересчур пухлые губы.
— Как грубо, — она передёргивает плечами. — Тебе это не к лицу.
Я всё ещё на взводе после выходки Полины, поэтому любезничать не намерен.
— Тебе тоже, — приподнимаю бровь. — Не к лицу
Звонкая пощёчина разрезает воздух, огревая меня по щеке. Ну охуенно! Всегда знал, что честность наказуема!
— Хамло! — зло цедит она сквозь зубы, впервые за всё наше знакомство являя мне свой истинный хищный оскал.
Один плюс, Вика больше не преграждает мне путь.
Беспрепятственно выхожу на улицу, и сажусь на пассажирское сидение крошечного «Део матис». Ноги приходится сгибать чуть ли не вчетверо. Ненавижу бабские тачки!
— Ты чего такой хмурый? — Наташа аккуратно отъезжает от дома, не переставая с восхищением оглядываться по сторонам. Потом не дожидаясь моего ответа, восторженно тянет: — Оу! У вас и бассейн есть! А я так люблю плавать…
Повисает неловкая пауза. Девчонка явно ожидает, что я скажу что-то вроде «приходи как-нибудь, поплаваешь», но у меня нет ни малейшего желания продолжать наше знакомство.
— Ага, — хмыкаю, надевая солнцезащитные очки. — Отличный бассейн.
Наташа выруливает на шоссе и нервно постукивает пальцами по рулю. Вздыхает, пытаясь казаться печальной.
— Сегодняшняя ночь была прекрасной… — начинает она.
Я с сомнением хмыкаю. Да уж. Представляю, каким я мог быть «прекрасным». Бухой в говно, с трудом помнящий лицо той, кого трахаю. Охуеть, романтика!
— Надо как-нибудь повторить, — с надеждой предлагает она.
— Слушай, Наташа, — поворачиваюсь к ней в пол-оборота. — Ты классная и всё такое, — хреновая фраза, но на большее я сейчас просто не способен. — Но мы с тобой не вместе. Спасибо, что вчера подбросила меня, но на этом всё. Я не ищу серьёзных отношений. Дело во мне, а не в тебе.
На самом деле, не во мне и не в ней, а в одной мелкой занозе, что будто цепями меня к себе приковала! Но… «нас» с Полиной не существует даже в моих извращённых фантазиях, так что это к делу не относится.
— Я думала… — губы Наташи начинают трястись, а глаза обильно влажнеют. Твою ж мать… надеюсь, она реветь не будет? — Я думала, я тебе нравлюсь!
— Ты нравишься, — вздыхаю, пытаясь вырулить из этой ситуации с наименьшими потерями. — Но я не хочу давать тебе ложную надежду. Отношений не будет. Прости. И не плачь, пожалуйста.
Но Наташа даже не думает «прощать» и «не плакать». Наоборот, она начинает реветь в голос, бьёт по рулю и, вообще, реагирует крайне неадекватно. Мы с ней пару дней всего тусили! К чему эта истерика?!
— Ты мне ночью в любви признавался! Когда засыпал так и сказал: «люблю тебя, мелкая»! Зачем ты это сказал?! Ты просто… просто… мерзавец!!
Следом она резко тормозит прямо посреди дороги.
Машины сзади начинают сигналить, а я чуть лбом стекло не припечатываю!
— Охренела? Ты что творишь?