Мнимая смерть
Шрифт:
Но вот двери кафе «Ден Гуде» широко открываются. Хеннинга бросает в жар, когда он осознает, что это вошла Анетте. Она выглядит иначе, чем два дня назад. Страх никуда не делся, он заметен в ее глазах, но теперь она еще более замкнута. На глаза натянута шапка. Она не накрашена и неряшливо одета. Спина сутулая. За плечами рюкзак. Маленький серый рюкзак без всяких лейблов, но с множеством наклеек.
Она замечает его, оглядывает помещение кафе и решительной походкой направляется к столику. В девяти случаях из десяти ему на голову сейчас вылилось бы помойное ведро.
Анетте останавливается у его стола. Не садится. Сверлит его взглядом, снимая рюкзак. Судя по наклейкам, она много путешествовала. Он замечает экзотические названия городов из далеких стран. Ассаб (Эритрея), Нзерекоре (Гвинея), Ош (Кыргызстан), Балантир (Малави). Она со всей силы бросает рюкзак на стул.
— Будешь что-нибудь?
— Я не собираюсь здесь задерживаться.
Она вынимает пачку бумаги, кладет ее перед ним и быстрыми движениями зашнуровывает рюкзак, после чего забрасывает его за спину, поворачивается и собирается уходить.
— Анетте, подожди!
Голос звучит громче, чем ему хотелось бы. Сидящие в кафе люди смотрят на них. Анетте останавливается и разворачивается обратно. Надеюсь, что мой взгляд достаточно убедителен, думает Хеннинг, и она увидит в нем доброту и открытость.
— Пожалуйста, выпей со мной чашечку кофе.
Анетте молчит и не двигается, просто пялится на него.
— Хорошо, не кофе, потому что он здесь дерьмовый, а латте? Чашку чая? Айн, цвай, чай?
Анетте делает шаг в его сторону.
— А вы забавный парень.
Он чувствует себя двенадцатилетним ребенком, которого поймали на списывании во время контрольной по норвежскому.
— Я уже говорила, мне нечего вам рассказать.
— А зачем же тогда ты принесла мне это? — спрашивает он, показывая на кипу бумаг, лежащую перед ним на столе. На первой странице написано:
Автор сценария: Хенриэтте Хагерюп
Режиссер: Анетте Скоппюм
Он чувствует, что сдерживается с большим трудом. Потому что ему неимоверно хочется немедленно приступить к чтению сценария.
— Чтобы вы поняли.
— Но…
— Пожалуйста, не пытайтесь мне помочь.
— Но Анетте…
Она уже отвернулась и направляется к выходу. Он собирается подняться, но понимает, что здесь и сейчас эта отчаянная попытка будет бесполезной. Поэтому он кричит ей вслед:
— Кого ты боишься, Анетте?
Она, не глядя на него, берется за ручку двери и не отвечает. Она просто выходит на улицу и исчезает. Хеннинг сидит и смотрит ей вслед, в том направлении, куда, как ему кажется, она направилась со своим рюкзаком за плечами. Он начинает задумываться о том, не было ли в рюкзаке чего-то еще. Может, одежда. Может, видеокассета или книга.
А может, и «СтанГан».
Эта мысль возникает совершенно ниоткуда. Но, раз уж она пришла, Хеннинг
Нет, говорит он себе. Если Анетте как-то связана с убийством своей подруги, почему она дала ему почитать сценарий? Почему она захотела помочь ему понять?Он отгоняет от себя эту мысль. Какая глупость. Я должен прочитать сценарий, решает он, и посмотреть, какие ниточки в нем можно обнаружить.
Что-то должно в нем быть.
Глава 41
Адвокат Ларс Индрехауг проводит пальцами по волосам и на время убирает челку с глаз. Чертов позер, думает Бьярне Брогеланд. Чего бы я с тобой только не сделал в звуконепроницаемой комнате при выключенных камерах.
Мечты и реальность. Две совершенно разные штуки, к сожалению. Это относится и к сидящей рядом с ним Элле Сандланд. Брогеланд смотрит в бумаги на столе, пытаясь переключиться на другие мысли. На этот раз они основательно подготовились к допросу, изучили доказательства, решили, как будут о них говорить. Несмотря на то что Сандланд по-прежнему не уверена в виновности Мархони, им необходимо получить убедительные ответы на подготовленные вопросы.
Брогеланд любит обсуждать рабочие вопросы с Сандланд, обожает смотреть на ее губы, когда она серьезна, когда упорно работает, когда выражает возмущение от имени всего общества. Он ждет того момента, когда сможет прочитать в ее взгляде удовлетворение от того, что цель достигнута. Если бы только это удовлетворение могло относиться к нему.
Не туда переключился, Бьярне.
Махмуд Мархони сидит рядом с Индрехаугом. Мархони подавлен, думает Брогеланд. Подавлен убийством брата, подавлен пребыванием в камере. В его крутизне наметились трещины. И выглядит он неопрятно. Несколько дней без бритвы и расчески накладывают отпечаток на лицо, привыкшее к теплым вечерним ванночкам.
Теперь тебе надо привыкать к другим вещам, Махмуд, думает Брогеланд. Он делает знак Сандланд, и та начинает формальную часть допроса: представление присутствующих и указание причины, по которой они собрались. Затем она переводит взгляд на Мархони.
— Соболезную, — произносит она мягким голосом. Мархони вопросительно смотрит на Индрехауга.
— Мне жаль вашего брата, — добавляет Сандланд. Мархони тихо кивает.
— Спасибо, — отвечает он.
— Мы делаем все возможное, чтобы найти того, кто это сделал. Но может быть, вы уже знаете, кто это?
Мархони смотрит на нее.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Вы как-то связаны с Пылающими Плохими Парнями, Махмуд?
— Нет.
Отвечает он очень быстро. Даже слишкомбыстро. Брогеланд делает пометку на лежащем перед ним листе бумаги.
— Вы знаете, кто такой Захирулла Хассан Минтроза? Или просто Хассан?
— Нет.
— Яссер Шах?
Мархони отрицательно мотает головой.
— Отвечайте на вопрос.