Много снов назад
Шрифт:
Гуляя, мужчина присел ещё и на лавку, где Эллисон проводила время со своими бесчисленными подружками. Они обступали её и щебетали. Одна была громче другой. И сквозь эту надежную охрану парень пытался пробиться, чтобы пригласить привередливую Элис на свидание. Каждый день, после занятий, Дуглас, как по расписанию появлялся здесь и приглашал её до тех самых пор, пока три месяца спустя она не согласилась.
За несколько недель до выпускного она бросила его. Прямо напротив окон столовой, откуда за ними с интересом наблюдали её подруги. Возле поросшей мхом стены, очертания которой Дуглас помнил лучше, чем
Здесь Дуглас усердно учился, проводил большую часть времени, заводил друзей и врагов, влюблялся. Казалось, этот период жизни был обречен превратится вечность, а он оставил его в этих же стенах, унося во взрослую жизнь лишь самое главное — обретенные знания. Люди остались лишь в воспоминаниях.
Так было и теперь. Дуглас оказался в беде, и едва ли хоть один из его предполагаемых друзей, коллег, партнеров, как бы они друг друга не называли, не пришли ему на помощь. Они ограничились лишь скупыми, вежливыми соболезнованиями, совершенно не улучшающих положение дел. Мужчина не был бы так безнадежен в своем разочаровании, если бы прежде сам не помогал тем, кому, как он думал, мог доверять. Ни один жест доброй воли не был по достоинству оценен.
Впервые Дугласу настолько сильно не хотелось возвращаться в отельный номер. Прежде он забрел в уютный милый ресторанчик, где наедине с незнакомцами, не разделявшими его триумфа, отпраздновал первый проблеск света во тьме, которая, как казалось, не отступит ещё долго. А затем всё так же неспеша направился в отель, где крепко уснул, не терзаемый больше сомнениями и страхом.
Будущее теперь не сулило уничтожить мужчину. И сделав первый шаг, Дуглас был счастлив осознать, что тот отдалил его от пропасти.
***
В перерывах между тем, чтобы готовить лекции, ставшие причиной бессонных ночей Дугласа, он приступил к поиску жилища, позволившего мужчине пустить в Филадельфии корни. Как бы сильно не хотелось прощаться с Вашингтоном, он не стал обманывать себя ожиданиями вернуться туда в скором времени. После увольнения ему выделили компенсацию, сперва казавшуюся неуместным откуплением, но теперь эти деньги ему наконец-то пригодились. Этой суммы оказалось вполне достаточно, чтобы найти приличное жилище где-то в центре города.
Он нанял риелтора. Мадлен выдавалась профессионалом своего дела, но всё же подобранные ею варианты почему-то не устраивали Дугласа. Всё было не таким, невзирая на то, что особых пожеланий у мужчины не было. Уютная однокомнатная квартира с маленьким балкончиком, куда он мог бы выходить, чтобы покурить, прелестным видом из окна и небольшим камином. Ещё было бы неплохо, если бы квартира хоть немного напоминала ту, что они разделяли с Никки, но это требование оставалось лишь в его подсознании. Озвучивать этого мужчина не решался даже про себя.
Квартира в районе Грейс Ферри была ничем не примечательна. Это был шестой рассматриваемый им вариант. Утомлены были оба — и Мадлен, и Дуглас. Он сам не понимал, в чем было дело, ведь не был особо привередлив, когда в первый раз выбирал себе жилье. Когда Никки отказалась от третьего предложенного варианта, мужчина готов был на стены лезть, так сильно его это донимало, а теперь он и сам не мог найти себе места.
Квартира хорошо освещалась. Свет из больших окон ослепил его, стоило лишь оказаться на пороге
Мадлен, зевая, проводила экскурсию по дому, без большой надежды на то, что этот вариант сможет ему понравиться. Первое впечатление выдавало в нем красивого очаровательного мужчину, с которым она надеялась приятно провести время, но, в конце концов, Дуглас стал утомлять Мадлен своей неразговорчивостью и категоричностью. Работать с ним оказалось сложно, но своих же денег ради женщина должна была довести это дело до конца, хоть и принимала уже и мысль о том, что из этого ничего не выгорит.
Кухня была смежной с гостиной. Она была маленькой, но оснащенной дорогим современным оборудованием, с которым Дуглас едва ли мог управиться, оставляя обязанность готовить еду прежде за Николь. Проводя по гладкой кухонной поверхности пальцами, он поймал себя на мысли о том, что жене это бы понравилось. Она любила готовить, хоть и куда приятнее ей было, когда этим изредка занимался он, только чтобы удивить её, сделать приятно.
Гостиная оказалась просторнее. Скорее всего, так лишь казалось из-за отсутствия какой-либо мебели, но Дуглас мысленно прикинул, где поставил бы шкаф с книгами, диван, журнальный столик, телевизор. Главное, что здесь был камин, возле которого мужчина намеревался проводить холодные зимние вечера. Огонь его успокаивал. Горячие языки пламени, обузданного тем небольшим пространством, куда оно было помещено. Его впечатляла уязвимость, которых природа наделяла свободой. Дуглас и внутри себя чувствовал огонь, пламя которого не должен был никогда выпускать наружу, обуздывая его внешней сдержанностью и терпимостью, исход которых мог нанести непоправимый ущерб.
Мадлен провела мужчину и в спальню. Здесь был и милый балкон, где Дуглас намеревался курить, а по большей мере наблюдать за спящим городом в часы бессонницы и отвечать на его тишину. Скромная обитель, которой ему могло вполне хватить, ведь грани его личного пространства были не так уж велики. Он расставил в ней всё по местам, обнаружив вдруг, что места здесь было всё же мало. На деле его было достаточно для тех лишь вещей, что были его. Это Никки занимала много места, о чем он будто снова забыл, прикинув по привычке на двоих.
— Мы ещё не осмотрели ванную, — устало произнесла Мадлен, когда он застыл у больших панорамных окон в гостиной.
— Дайте мне минуту, пожалуйста, — Дуглас зацепился взглядом за пару молодых людей, ругающихся прямо посреди улицы. Они стояли в тени дерева, подальше от любопытных глаз, но он их всё равно нашел. Девушка накручивала на палец прядь и без того кудрявых волос, повторяя это действие раз за разом. Было заметно её волнение перед парнем, речь которого, казалось, должна была ещё не скоро завершиться. Он размахивал руками в воздухе, говорил живо и, наверное, достаточно громко, чтобы привлекать внимание случайных прохожих.