Многоярусный мир. Гнев Рыжего Орка
Шрифт:
Он посмотрел вслед отцу, все еще шагавшему к главному дворцу города пилонов. Он чаще видел отца со спины, чем лицом к лицу, и ничего не имел против этого. Потом взглянул вверх вдоль золотой, усеянной драгоценными камнями стены дворца. Там в окне третьего этажа стоял его наставник, Ноороша — умный и высокообразованный туземец, проходивший с Орком учебные программы с тех пор, как мальчику исполнилось три года. Учитель тоже смотрел на своего ученика, которому следовало бы сейчас быть в классе.
Орк помахал Ноороше, которого любил больше всех на свете после матери и тетки. Почему отец не может быть таким,
День шел, и каждая минута была как удар бича. Орк шагал взад–вперед, волоча за собой цепь, звякающую о слегка шероховатый прозрачный камень, и его думы ходили вместе с ним. Взад–вперед, взад–вперед. От мыслей о побеге до картин воображаемого убийства отца.
Наконец настала ночь. Взошла первая луна. Два часа спустя поднялась и вторая. По прикидке Джима, глядевшего глазами Орка, она была вполовину меньше земной Луны, а первая была наполовину меньше второй. Узор пятен на них, конечно, отличался от того, что был привычен Джиму.
Когда из туч пролился положенный дождь, Орк улегся и долго маялся, пока не уснул. Когда спал он, спал и Джим. Прошло, казалось, совсем немного времени, когда пришла Вала и разбудила Орка — а значит, и Джима.
Орк смутно различал ее, присевшую рядом.
— Я принесла тебе мешок и еду, — тихо сказала она. — И еще кое–что принесла. — Она показала ему какой–то предмет, который он не мог разглядеть. — Лучемет. Лежи смирно, я перережу твою цепь.
— Не надо! — сказал Орк. — Я благодарен тебе, но не могу допустить, чтобы ты подвергалась опасности. Отец проведет расследование, если я убегу, узнает, что это сделала ты, и убьет тебя!
— Не убьет, если ты убьешь его раньше.
Она привстала, и Орк услышал звук тупого удара. Вала испустила стон и упала, придавив Орку ноги. Над ними маячил огромный силуэт — Орк понял, что это Лос. Вала, постанывая и прижимая руку к затылку, перекатилась через Орка и попыталась встать.
— Лежать, гнусная шлюха–предательница! — сказал Лос. Рядом с ним виднелись очертания какого–то огромного предмета — какой–то машины, как показалось Орку.
— Мне следовало бы убить тебя, Вала! — кричал Лос. — Но я понимаю твою жалость к нему, веришь ты этому или нет. В конце концов, он мой сын, хотя и скверный! Я помню, как любил его, когда он был мал! Но ты предательски воспользовалась моим гостеприимством! Как знать, не замышляла ли ты вместе с ним убить меня!
Он продолжал разглагольствовать — смысл его слов заключался в том, что он, по милосердию своему, разрешает Вале и ее мужу вернуться в их вселенную. Но сделают они это сию же минуту и под стражей. С сыном он расправится сам, и они никогда не узнают как. Вала больше никогда не увидит Орка.
Вала попыталась возразить, но Лос приказал ей молчать, не то он пристрелит ее на месте. Тогда она подчинилась, шепнув только: «Прости меня, Орк». Лос держал свою речь еще минут пять, затем нагнулся и прижал конец какого–то цилиндра к руке Валы. Она тут же лишилась чувств. Лос приставил цилиндр к груди Орка. Орк тоже потерял сознание, а вместе с ним и Джим.
Оба очнулись одновременно. От яркого солнечного света Орк зажмурился, и Джим — по–своему — тоже. Молодой тоан сидел, упираясь голыми ягодицами в скальный карниз, прислонившись спиной к наклонному выступу камня. Руки были связаны позади веревкой.
Небо было голубым — значит, Орк не в своем родном мире, если он только не пробыл без сознания двое суток.
Несмотря на палящее солнце, Орк дрожал — таким холодным был воздух. На вершине противоположной горы лежал снег. Орк оглянулся и увидел, что он в пещере, идущей от карниза в глубь горы. Около него на грязном каменном полу лежал пластиковый листок.
Орк опустился на колени и нагнулся прочесть, что написано на листке.
Как он и ожидал, это был почерк его отца.
Ты на Антеме, в Нежеланном Мире. Если ты достаточно мужчина, чтобы выжить и найти единственные другие врата этого мира, ты, возможно, сумеешь покинуть его. Я даю тебе ключ, хотя ты его и не заслуживаешь. Врата отмечает знак, подобный тому, что ты носишь на себе. Но как открыть врата, придется думать самому. Врата ведут обратно в твой мир.
Врата следует искать только на суше, что сужает территорию твоего поиска до пятидесяти миллионов квадратных миль. Хотел бы я пожелать тебе всего худшего, но не стану. Пусть ты получишь то, чего заслуживаешь.
Орк застонал. Антема, Нежеланный Мир! Мир, созданный теми загадочными существами, что жили еще до властителей — это они создали первоначальную вселенную тоанов, а потом и их самих, чтобы ее населить. Антема была столь грубо сработана, что властители полагали, будто это первый, еще дотоанский эксперимент создания искусственного мира.
Никто из них не пожелал жить здесь — впрочем, очень немногие знали, как проникнуть сюда.
Лос, наверное, положил Орка в свою машину и через врата во дворце или еще где–нибудь прошел в этот мир. И, оказавшись на Антеме, доставил Орка от врат в эту пещеру.
Но что это за ключ, который Орк носит на себе? Он ведь голый.
Подумав об этом, Орк почувствовал, что на шее у него что–то висит.
Он поднялся на ноги и, нагнув голову, сумел рассмотреть этот предмет, болтавшийся чуть пониже его грудной кости. И узнал его, хотя и смотрел вверх ногами. Это был один из отцовских золотых медальонов с именем Шамбаримена, человека–легенды, и с рельефным изображением его рога. Медальон был настолько близок к религиозной реликвии, насколько это возможно для вещи тоанского изготовления.
Какой же ключ несет он в себе? Может быть, надо искать гору, похожую на рог? Орк, зная, как хитроумен отец, был уверен, что дело не так–то просто. Возможно, ключ вообще незрим. Ну ладно. Сначала надо освободить руки.
И Орк это сделал, хотя и не скоро. Он повернулся спиной к камню, у которого пришел в себя, согнул колени, поднял руки и зацепил веревку за тупой край маленького выступа на верхушке глыбы. Эта позиция была и утомительной, и болезненной, но он продолжал пилить, пока не перетер веревку до половины. Передохнув, он возобновил свою работу. Когда веревка лопнула, он отвязал ее от запястий — нелегкая задача для одной руки. Обследовав пещеру и не найдя ничего, что указывало бы на врата, он оглядел сверху долину. Единственной живностью, которую он там увидел, были какие–то странные неуклюжие летучие существа.