Многоярусный мир. Том 2. Сборник фантастических произведений

Фармер Филип Хосе

— Помните, — повторил он, — если я унюхаю хоть что-нибудь подозрительное, то смоюсь как пасхальный зайчик с предродовыми схватками.

И повесил трубку. Они с Ананой ехали настолько быстро, насколько позволяло движение. Целью был Окружной Художественный музей Лос-Анджелеса. Кикаха припарковал машину за углом и положил ключи под коврик на случай, если к машине вернется один из них. Они проследовали к площади за музеем и прошли через автостоянку.

Анана отстала от него, чтобы всякий подумал, будто она идет одна. Ее длинные черные волосы были скручены

пучком, на ней была белая блузка с оборками и с глубоким вырезом и очень облегающие шаровары в красно-зеленую полоску. Глаза прикрывали черные очки, с собой она несла зарисовки и карандаши. Еще у нее с собой была кожаная сумочка, в которой лежало множество предметов, способных поразить воображение любого, сведущего в науке землянина.

Покуда Кикаха останавливал такси, она медленно шла по траве. Кикаха дал таксисту двадцатидолларовую банкноту в знак доказательства своих добрых намерений и грядущих чаевых. Он велел ему ждать на стоянке с включенным двигателем, чтобы укатить по первому слову Кикахи.

Таксист поднял брови и осведомился:

— Вы ведь не собираетесь ограбить музей?

— Не собираюсь делать ничего противозаконного, — заверил его Кикаха. — Считайте меня эксцентричным. Просто иногда я люблю удаляться спешно.

— Если будет какая-либо стрельба, я смываюсь, — предупредил его таксист. — С вами или без вас. И доложу о вас фанам. Просто, чтобы вы знали заранее. Понимаете?

Кикаха предпочитал иметь не один путь бегства. Если в районе встречи будут болтаться люди Кэмбринга, они могут заметить позаимствованную у Кэмбринга машину и расставить ловушку для них. Он давал голову на отсечение, что именно этим они сейчас и занимаются. Но если путь к такси окажется перекрытым, ему придется выбрать дорогу к автомобилю, то он, безусловно, воспользуется этой машиной.

Однако он чувствовал, что таксист заслуживает доверия, так что не винил его за подозрения.

Он добавил к двадцатке десятку и сказал:

— Хотите, звоните фараонам прямо сейчас. Мне на это наплевать, я чист.

Надеясь, что таксист не воспользуется предложением, он повернулся и зашагал по цементу автостоянки, а потом по траве к смоляной яме. Анана сидела на бетонной скамейке и рисовала мамонта, казавшегося погружающимся в черную жидкость. Она была великолепной художницей, так что всякий, кто заглянул бы через ее плечо, увидел бы, что дело она знает.

Кикаха был одет в пурпурную рубаху без рукавов, джинсы с большим кожаным поясом и модной серебряной пряжкой. На нем также были темные очки. Под длинными рыжими волосами за ухом был спрятан приемник. Прибор, надетый на запястье, содержал аудиопередатчик с лучом в шесть раз более мощным, чем кольцо.

Кикаха занял позицию на другой стороне смоляной ямы. Он стоял неподалеку от ограды, за которой находилась статуя огромного доисторического медведя. Вокруг расхаживало человек пятьдесят, из которых никто не походил на людей Кэмбринга. Это, конечно, ничего не значило.

Спустя минуту Кикаха увидел въехавший на стоянку большой серый «роллс-ройс»,

из него вылезло двое и по прямой двинулись через лужайку к Кикахе. Один был Рамос. Другой был высоким, долговязым мужчиной, одетым в костюм делового человека, в темных очках и шляпе. Когда он подошел поближе, Кикаха разглядел человека лет пятидесяти с лошадиным лицом. Кикаха усомнился в том, что это Рыжий Орк, потому что никакой Господь, будь он хоть двадцати тысяч лет от роду, не выглядел бы старше тридцати. В его ушах прозвучал голос Ананы:

— Это не Рыжий Орк. Он снова огляделся. Двое слева от него стояли поблизости от фонтана перед музеем, еще двое находились справа от него, примерно в ярдах двадцати от Ананы. Они могли быть людьми Кэмбринга.

Сердце его забилось чаще. Он ощутил, как по шее пробежал холодок. Кикаха посмотрел за ограду на бульвар Уилшир. Там стояла машина с открытым капотом, хотя парковка там была запрещена в любое время. Какой-то человек заглядывал под капот, один сидел на переднем сиденьи, еще один — на заднем.

— Он собирается попробовать меня сцапать, — произнес Кикаха. — Кажется, я заметил семерых.

— Ты хочешь отказаться от своего плана?

— Если захочу, ты знаешь условное слово.

— Следи! Они подходят.

Перед ним остановились Рамос и долговязый.

— Пол? — обратился к нему долговязый, воспользовавшись именем, которое Кикаха назвал Кэмбрингу. Кикаха кивнул, он заметил, как на автостоянку въехал еще один большой автомобиль. Он находился слишком далеко, чтобы Кикаха мог различить лица пассажиров, но водитель в шляпе и темных очках мог быть Кэмбрингом. В машине сидело еще трое.

— Вы Рыжий Орк? — спросил Кикаха, зная, что высокий, вероятно, имеет в кармане прибор, который передает разговор Господу, где бы тот ни был.

— Кто? Рыжий Орк? — переспросил высокий. — Меня зовут Клейст. Итак, мистер Пол, вы не против сообщить, что вы хотите?

Кикаха заговорил на языке Господов:

— Рыжий Орк! Я не Господь, а землянин, нашедший врата в мир Джадавина, которого ты, возможно, помнишь. Я вернулся на Землю, хотя и не хотел этого, чтобы выследить Колокольника. У меня нет ни малейшего желания здесь оставаться, я только хочу убить Колокольника и вернуться в мир, усыновивший меня. У меня нет намерения бросить тебе вызов.

— Что за тарабарщину вы несете, черт побери? — разозлился Клейст. — Говорите по-английски, приятель!

Рамос выглядел обеспокоенным и высказал свое предположение:

— Он сбрендил.

Вдруг у Клейста сделался ошарашенный вид. Кикаха догадался, что он получил приказания.

— Мистер Пол, — произнес Клейст, — я уполномочен предложить вам полную амнистию. Только от-правьтесь с нами и мы представим вас человеку, которого вы хотите увидеть.

— Нет, — отверг Кикаха, — я буду работать с вашим боссом, но не представлю себя в его распоряжение. Возможно, он отличный человек, но у меня нет причин доверять ему. Однако я хотел бы сотрудничать с ним в деле поимки Колокольника.