Модный салон феи-крестной

Завойчинская Милена

Ирден такого поворота событий, конечно, не ожидал. Но надо отдать ему должное, выкрутился он быстро. Улыбнулся, подмигнул мне и чуть пожал плечами, мол, прости. После чего обратился к горгулье.

— Зараза, сегодняшний вечер я решил провести с тобой, чтобы получше познакомиться. Надеюсь, мы подружимся, и ты мне расскажешь о себе и о моей жене много всего.

— Лядно. Лови меня плелестную!

Горгулья оказалась девчонкой простой и быстрой. Она была в юбке, в своем ошейнике с кучей блестящих камушков и в золотых браслетиках —

подарке Ирдена. Так что, недолго думая, просто спикировала со второго этажа прямо в руки стоящего внизу мужчины. Тот ловко ее подхватил, устроил на локте, как кошку, и задрал ко мне голову.

— Малинка, не грусти. Пойдешь со мной завтра?

Я фыркнула, но ответила утвердительно.

— Пойду. А куда?

— Пока не знаю. Сегодня у нас предполагался поход в ресторан у моря. Там подают морских гадов.

— Неть! Нихатю гадев! Ты, музь, веди миня лутьсе туда, гиде мясько. На палотьках такое вкусьное. И потом пилозенку. Неть! Молозеньку!

— Шашлыки и мороженое, — перевела я Ирдену. Он наверняка еще не успел освоиться и начать быстро понимать картавую речь Заразы. — И я тебе очень советую: не ведись на уговоры и не покупай ей орехи.

— Воть все ты, хозяютька, полтис! Молозеньку с олеськами, лядно узь.

— Мороженое с орешками, но совсем-совсем немного, — пояснила я дракону.

Тот внимательно слушал и кивал, что принимает информацию.

Махнув рукой мне на прощание, риат Ланц отправился на свидание с нечистью. Меня же разобрал смех. Думаю, такую компанию он никак не мог предвидеть. Ну что ж, теперь его ожидает веселый вечер в обществе древнего существа, которое намного старше нас с ним.

Я порой забывала об этом, ведь Зараза любила вести себя словно ребенок. Но иногда я ловила ее взгляд и сразу вспоминала, что ей много-много-много лет. Она вылупилась из яйца и жила несколько столетий назад. И еще неизвестно, сколько этих столетий ей на самом деле. Зараза притворялась, что внезапно оглохла, каждый раз, когда я пыталась узнать ее возраст. Потом у нее была долгая спячка в камне. И вот она снова бодра, весела и игрива.

Вернулась моя питомица за полночь. Объевшаяся, ленивая, уставшая и без юбки. Одежду она держала под мышкой передней лапы. Тяжело взлетела на подоконник, со звонким шмяком плюхнулась попой на подоконник и протяжно выдохнула.

— Фу-у-ух...

— Оригинально, — прокомментировала я ее внешний вид.

— Агась, — икнула она и свесила задние лапы в комнату.

— Ты пьяная, что ли? — принюхалась я.

— Тютють, — снова икнула она.

— Одна-а-ако... — У меня вырвался смешок. — И чем же вы занимались? Расскажешь?

— Пили. Ели. Иссе пили. Летали. Плавали. Пили.

— Какая насыщенная программа, — прокомментировала я.

— Дя. Усталя я. Помоги малинькой мине. Не видись, сто ли? — И она снова икнула.

Я рассмеялась, но встала и подошла к окну.

— А голая-то почему? Когда ты успела раздеться?

— Плавали... Ыбку ловили.

— Кого ловили?

— Ыбу.

— Ыбу... Ах, ры-ы-ыбу! В море

плавали?

— Дя.

Я подняла упитанную вялую тушку и отнесла в ванную. Она, конечно, нечисть и каменная горгулья, но без защитной чешуи моими стараниями. И кожица в таком, живом, состоянии у нее нежная и мягкая. Помыла я ее с мылом, чтобы убрать остатки соли от морской воды. Вытерла насухо полотенцем.

Осоловевшая Зараза с трудом держала глаза открытыми и клевала носом. А когда я закончила с ее гигиеническими процедурами и отнесла в кровать, сонно пробормотала:

— Хвость холосий. Тисуйтятый.

— У гада летучего-то?

— Дя. Наса класная гадисть. Оставляемь... — И она всхрапнула.

— Наша красная гадость... — повторила я и негромко рассмеялась.

Интересно, и где эта «гадость» бродит? Увел девушку на свидание. Вернулась она в одиночестве, пьяная, обожравшаяся, помятая и голая. Стоит задуматься, можно ли доверять такому кавалеру?

Я уложила сомлевшую нечисть, укрыла ее и отошла к окну.

— Пс-с-ть! — тут же донеслось снизу.

Я высунулась и увидела Ирдена, сидящего на крыльце. Вид у него тоже был расхристанный. Сюртук и ворот рубашки расстегнуты. Шейный платок торчит из кармана. Волосы взлохмачены.

Я осмотрела супруга и хмыкнула. Свет фонарей с улицы хорошо освещал и мой двор. Поэтому я дополнительное освещение на крыльце обычно не включала. Только со стороны внутреннего двора, если выходила туда по вечерам.

— Как погуляли? — спросила шепотом, присев на подоконник.

— Отлично, — тихонько рассмеялся он. — Она на редкость забавная. Где ты достала такое удивительное существо?

— Получила в качестве обременения к дому, — улыбнулась я.

— Они вымерли, и последнюю горгулью встречали пару столетий назад.

— Знаешь, думаю, все немного сложнее. Когда мне вручили горгулью, я думала, это обычная статуя. Она была в каменном состоянии. Ни проблеска жизненных сил или магической энергии.

— Думаешь, где-то в горах могут оказаться спящие в камне ее соплеменники?

— Кто знает? — пожала я плечами. — Я в горах никогда не бывала.

Мы разговаривали вполголоса, чтобы не разбудить спящую Заразу. Светила луна. Ветерок шевелил наши волосы. Пахло морем, цветами, фруктами и почему-то вишневым табаком. На улице уже было практически пусто, лишь изредка запоздавшие прохожие спешили по домам.

— Хочешь, я покажу их тебе? Только нужно теплую одежду. Там всегда снег. У тебя есть?

— Снег?

— Одежда.

— А. Да. Я же из Эстарина, там холоднее, чем у вас тут.

— У нас, — исправил меня дракон. — Ты теперь одна из местных.

Мы помолчали. Ирден, закинув голову, смотрел на небо. А я на него, изучая, насколько это возможно в темноте. В дом я его не приглашала, но и не спешила прощаться. Было что-то приятное вот в таком общении, когда я в окошке второго этажа, а он снизу.

— Куда ты желаешь завтра сходить, ягодка? — спросил он.

— Не знаю. Я ведь не местная. У тебя есть предложения?